В 1907 году великий русский учёный Владимир Бехтерев основал первый в мире психоневрологический институт для "изучения мозга и его отправлений". И этим, можно сказать, положил начало русской научной школы человековедения. Особенность института состояла в занятиях не только научными исследованиями, но и обучением будущих врачей, психологов и педагогов.
Институт был частным, существовал в основном на пожертвования доброжелателей. Даже первые помещения были предоставлены - на очень выгодных условиях - частным лицом, купцом Груздевым (Невский, 104). Несмотря на платность учёбы, желающих попасть в Психоневрологический институт оказалось много. Преподавал студентам не только сам Бехтерев, но и другие, не менее знаменитые учёные. Например, анатомию - Пётр Лесгафт, всеобщую историю - Евгений Тарле. Психоневрологический институт быстро прирастал новыми факультетами и вскоре приобрёл неформальный статус Частного Петербургского университета (с 1916-го - официально). Здание на Невском уже не могло вмещать всех студентов.
Тут царское правительство призадумалось, и дабы поддержать свой престиж в 1910-м передало безвозмездно земельный участок в 30 тысяч квадратных саженей. На выселках, за Невской заставой близ часовни Скорбящей Божьей Матери. В том же году состоялась закладка Главного здания Института. Оно сохранилось и по сей день (Бехтерева, 3), теперь в нём находится Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и неврологии им. В. М. Бехтерева, он же "Бехтеревка".
В разное время в Психоневрологическом институте учились отец социологии Питирим Сорокин, великие кинорежиссёры Дзига Вертов и Абрам Роом, известные писатели Михаил Кольцов и Исаак Бабель.
Но согласно уставу, в институт принимали всех, окончивших гимназии, коммерческие и реальные училища, учительские курсы или другие средние учебные заведения. Без разбора вероисповедания и пола. Таким образом в него поступали девушки. И какие!
В 1912-м в "самый вольный институт" России поступила профессорская дочка Лариса Рейснер. Будущая "валькирия революции", участница гражданской войны, прототип героини "Оптимистической трагедии" Всеволода Вишневского, поэтесса, писательница и просто красивая женщина. Училась она сразу на двух факультетах - юридическом и естественно-историческом. Но единственное, что известно о её успехах на этих поприщах, это то факт, что она весьма увлекалась изучением бессмертия. В остальное время предавалась литературной деятельности. Стихи писала бодрые, в том числе и высоконаучные:
Вечно гонимый ударом предсердий,
Наш беззаботный народ
Из океана вдыхаемой тверди
Солнечный пьёт кислород…
В общем, эта богатая бездельница с богемными замашками проучилась недолго. Сначала увлеклась литературой. Потом ринулась опекать "беззаботный народ". Со всеми вытекающими последствиями - с боями, мужьями, стихами, статьями. Но вожделенное бессмертие всё-так обрела. После смерти от тифа 9 февраля 1926-го.
В том же 1912-м в Психоневрологический институт поступила девушка совсем иного характера и биографии. Ада Лебедева, родившаяся в далёкой деревне Алзамай в Иркутской губернии. Дочь политссыльного народника Павла Сикорского. Он был руководителем военной народовольческой организации в Гельсингфорсе. Арестован в 1882-м, после суда сослан в Сибирь.
Ада Лебедева воспитывалась без матери и переехала к ней лишь в одиннадцатилетнем возрасте после смерти отца. Но видимо к этому времени уже вполне впитала его идеи. Во всяком случае она стала членом партии социалистов-революционеров ещё будучи гимназисткой. За пропаганду среди солдат в 1910-м была впервые арестована и приговорена к 2,5 годам тюрьмы. После отсидки приехала в Петербург и поступила в Психоневрологический институт. Но и там продолжала активную революционную работу, теперь среди студентов. И снова была арестована в 1915-м. На этот раз её сослали. На три года в Енисейскую губернию.
Февральскую революцию Ада Лебедева встретила в Минусинске. Переехала в Красноярск. Перешла в партию левых эсеров. Побывала в Петрограде в качестве представителя Советов Средней Сибири на Всероссийском демократическом совещании. Снова вернулась в Красноярск была избрана в Центральный исполнительный комитет Советов Сибири и окружное бюро Советов Восточной Сибири. После октября 1917-го - комиссар социального обеспечения правительства Сибири. Во время чешского мятежа вступила в отряд Красной гвардии. Убита в районе Туруханска 27 июня 1918-го.
В 1913-м с противоположного конца необъятной империи, из знойного украинского Чернигова в сырой и туманный Петербург поступать в Психоневрологический институт приехала Людмила Мокиевская-Зубок. Дочь другого политссыльного. Наума Быховского. Народовольца, арестованного в 1894-м и сосланного ещё до рождения дочери - они вообще не встретились ни разу в жизни. Быховского арестовывали семь раз, трижды высылали в Казань, в Самарканд, в Сибирь, он побывал в эмиграции. Преподавал экономику и политэкономию, был прекрасным публицистом, первым открыл писательский талант Александра Грина. Был депутатом Учредительного собрания от ПСР.
Людмила Мокиевская-Зубок была его достойной дочерью. Ещё учась в гимназии (частной, так как в казённую не взяли из-за незаконнорожденности) совершила "хулиганскую выходку во время присутствия учащихся гимназии на Соборной площади при встрече Николая II". Это злостное хулиганство состояло в том, что во время построения гимназисток она незаметно сколола булавками банты впереди стоящих одноклассниц. Когда они двинулись приветствовать царя, возник беспорядок, ряды смешались. Получилась неловкость перед величеством… Восстановили Людмилу в гимназии лишь из уважения к матери-дворянке. Закончила она её, кстати, с золотой медалью.
В 1916-м учение в институте пришлось прервать, надо было возвращаться в Чернигов к больной матери. После её смерти Людмила Мокиевская снова вернулась в Петроград, восстановилась в институте. Но ненадолго. Она вступила в ПСР. Однако партия показалась ей недостаточно радикальной, и она очень быстро перешла в Союз эсеров-максималистов. С учением пришлось покончить - постоянно приходилось скрываться, вести полулегальное существование. А тут ещё подоспела великая Февральская революция, за ней октябрьский переворот. В общем стало не до наук. Точнее, Людмила Мокиевская начала постигать иную науку. Военную. Вступила в Красную гвардию, стала комиссаром, а потом - в двадцать три года - командиром бронепоезда "3-й Брянский" (единственный в истории случай, когда бронепоездом командовала женщина).
После восстания левых эсеров её, как эсера-максималиста, отстранили от командования (это, кстати, говорит о том, что взглядов своих она не изменила). Но вскоре назначили командиром другого бронепоезда "Власть Советам". На этом командирском посту она и погибла в боях под Дебальцево 9 марта 1919-го.
Вот так Психоневрологический институт стал не только главным российским центром человековедения, но и опасным рассадником революционной заразы. Многие его студенты и выпускники принимали участие в борьбе с царизмом. В одно время с Лебедевой и Мокиевской в институте учились будущий участник захвата Ставки Верховного главнокомандующего большевик Семён Рошаль и будущий политкомиссар латышских стрелков большевик Семён Нахимсон. В общем, ничего себе получилось гнездо свободомыслия…
Уже в 1912-м Психоневрологический институт фигурировал в сводках департамента полиции и докладах питерского градоначальника о революционных настроениях в среде студенчества. Однажды царь не выдержал и потребовал объяснить, "какая польза от этого института для России. Желаю иметь обоснованный ответ".
Опираясь на современный отечественный опыт, практически любой россиянин тут же сказал бы: всё, институту хана. В свободной РФ институт стал бы в лучшем случае иностранным агентом, в худшем - экстремистской организацией. И в любом случае его бы закрыли. Или хотя бы ректора уволили (и посадили). Поставили на его место надёжного духоскрепа и полностью пересмотрели бы программу преподавания. Примеры есть, совсем свежие - ВШЭ, Шанинка.
Однако в бесправные старорежимные времена случилось иначе. Естественно, чиньё тоже всполошилось, забегало. Министр народного просвещения Кассо, ярый сторонник жёсткого госконтроля над образованием, тоже предложил институт прикрыть. Но премьер Горемыкин, мягко говоря, не отчаянный реформатор, затребовал мнения остальных министров. Которые опять же прогрессивными идеями не блистали, но всё-таки немного соображали что к чему. И терять репутацию не спешили. Началась волокита: институт проверяли на лояльность почти два года. Потом специальное заседание Совета министров 2 июля 1914-го судило-рядило, как быть. Наконец решили, что "подобная мера… несомненно произвела бы крайне неблагоприятное в общественном мнении впечатление, тем более нежелательное, что институт содержится преимущественно на частные средства" (привет Шанинке). Самодержцу Николаю II ничего не оставалось, как поставить лаконичную резолюцию: "Согласен".
Закрытие института случилось позднее, в 1919-м. При прямых наследниках эпохи Просвещения - коммунистах. Которым наследует государство РФ. А в 1927-м умер Бехтерев. Внезапно. От отравления. После встречи со Сталиным. Который теперь наше великое прошлое. Так что Ярославу Кузьминову и Сергею Зуеву в какой-то мере ещё повезло.
! Орфография и стилистика автора сохранены
