Запрет на выборы в Госдуму.
Запрет на профессию преподавателя.
Контроль за всей жизнью.
Потому что — процитирую черное платьишко Белякова из Тверского суда — "несанкционированный митинг не может быть мирным".
Значит, и не будет".
Екатерина Шульман:
"Это не тюрьма, но это судимость и запрет на выдвижение на выборные должности".
Кирилл Рогов:
"Говорят, что на суде над Галяминой судья Беляков сказал, что "несогласованная акция не может считаться мирной" — это, конечно, с точки зрения логики утверждение ложное и достойное персонажей Салтыкова-Щедрина, для которых кто начальство, там и бог.
А вот утверждение, что "лжец не может считаться судьей" — логически и содержательно безупречно".
Мария Эйсмонт:
"С упорством, достойным лучшего применения, обвинение по ст. 212.1 продолжает настаивать на юридической бредятине, кочующей из обвинительного Котову о нарушении им ч. 1 ст. 27 Конституции. (Они её не читали? Эта статья совсем о другом, о свободном перемещении граждан по стране и выборе места жительства, а не о перемещении между скамейками у памятника Пушкину.)
Юле разрешили сесть, у неё закружилась голова. Из зала передали бутылку с водой. Позже, увидев Юлю переписывающейся по телефону, судья попросил встать. Перед ней на столе букеты цветов: жёлтые, розовые и красные розы, красные гвоздики, белые ромашки.
"Привлекла внимание граждан и средств массовой информации... Мешали проходу граждан... Лозунги тематическое содержания, в том числе политического характера". Судья зачитывает чётко, не бубнит, очень понятно все, что он произносит. А произносит он знакомые штампы, скучные и уже даже не смешные, особенно если помнить, что это прелюдия к резолютивной части приговора с объявлением наказания невиновному человеку.
Петиция в поддержку Галяминой набрала уже 150 000 подписей.
Статья 212.1 УК очевидно репрессивная, дурно написанная, чудовищно применяемая. Она должна быть вычеркнута из УК.
Мирный протест не преступление.
Юля прекрасная и смелая. И конечно, свободная".
Лев Шлосберг:
"Два года условно Юлии Галяминой за участие в акциях гражданского протеста — это запрет на профессию легального оппозиционного политика. Если обвинительный приговор устоит, это будет означать лишение Галяминой статуса муниципального депутата и запрет в течение 5 лет баллотироваться на любые выборные должности — в первую очередь в Государственную Думу, куда Галямина имеет все шансы пройти.
Политический приговор, продиктованный из-за стен суда, отражает страх властей и лично Путина перед независимой политикой и ненависть к свободным гражданам. В этом приговоре — намерение испугать людей и преградить им путь в публичную политику, намерение заставить людей остановиться, видя такое поражение в политических правах.
Это приговор охранника, стерегущего украденный у людей дом. С каждым таким приговором число противников Путина возрастает. Статья 212.1 должна быть отменена как антиконституционная. Юлия Галямина невиновна, её необходимо оправдать. Заказчики и организаторы возбуждения уголовного дела против Галяминой должны предстать перед судом за нарушение прав и свобод человека".
Юрий Самодуров:
"Приговор Юлии Галяминой 2 года условно. Плюс испытательный срок — также два года. Ночевать Юля сегодня будет дома. Уф! Хотя желаемого суд достиг — баллотироваться на выборах в любые органы власти Галямина теперь не сможет, если только приговор не отменит Верховный Суд. На Мосгорсуд надежды нет. Или если не сменится режим. Последнее может быть даже реальнее, чем надеяться на Верховный суд.
P.S. Должен заметить, что петицию с требованием оправдать Галямину подписали на Change за четверо или пятеро суток более 150 тысяч граждан России. И это здорово!
А вот публичных заявлений с требованием не лишать Галямину свободы (как в случае с журналистом Иваном Голуновым) с подписями российской культурной элиты — членов РАН, артистов, писателей, профессоров и преподавателей ВУЗов, журналистов и редакторов СМИ, депутатов Мосгордумы и Городских дум разных городов и даже членов Совета по правам человека с того времени, как прокурор потребовал приговорить Галямину к 3 годам лишения свободы, в печати НЕ ПОЯВИЛОСЬ, по-моему, ни одного. Лично меня это здорово разочаровало".
Егор Алексеев:
"Доцент Юлия Галямина — 2 года условно.
Как это омерзительно.
Всем охвостьем борются с женщиной, учёной, муниципальным депутатом, чтобы лишить её мандата и возможности идти в ГосДуму.
Позор и стыд".
Вера Афанасьева:
"Депутат Юлия Галямина получила два года условно по "дадинской статье" о неоднократных нарушениях правил проведения митингов.
Обвинение просило для неё три года колонии.
Думаю, приговор не остановит Юлию — можно, используя опыт Беларуси, выдвинуть кандидата-дублера, например, мужа.
Впрочем, Юлия и сама сообразит. Главное — она на свободе".
Кирилл Лятс:
"Когда я стоял сегодня у Тверского суда, то заметил, что не узнаю там вообще никого. Обычно раньше на всех маршах встречаешь 10-20 знакомых, а тут абсолютный ноль. Хотя и в принципе народу было немного. Человек 150 от силы. Большая часть намного моложе меня, вероятно, Юлины студенты, и где-то процентов 15 — совсем бабушки и дедушки. Зато они были с белыми ленточками (как будто из другой жизни, а ведь всего 8 лет прошло).
Моей когорты, 40-60 практически никого.
Эмигрировали? Разочаровались? Перешли на темную сторону силы?
Не знаю.
Зато вижу, как активно подписывали петицию за освобождение Юли на change.org, как лайкали и шерили...
Но лайком делу не поможешь.
Вас бы, 150.000 всех в тот момент в центр Москвы.
Где же вы все, где 17 миллионов, посмотревших фильмы Навального?
Это же сила! Равная цунами.
Как же собрать вас в едином порыве всего лишь на один час в одном месте?!
А за Юлю в любом случае рад. Как говорил один маленький президент: "Свобода лучше, чем несвобода".
Поэтому выдохнули, но продолжаем думать".
Татьяна Фельгенгауэр:
"Пару мыслей по итогам сегодняшнего приговора:
— этого дела вообще не должно было быть. Невероятным образом суды продолжают топтать не только наши права, но и КС.
— я рада, что Юлия Галямина сегодня уехала домой, но приговор ей несправедлив, незаконен и позорен.
— Юлю таким жестоким, незаконным и унизительным образом исключают из политической борьбы.
— мне было физически больно наблюдать, как она слушает этот приговор, как на расстоянии в полтора метра буквально сидит её дочь. Я в ужасе от мысли, что им всем пришлось сегодня пережить.
— самое ужасное, что сегодня произнес судья — это то, что несогласованная акция автоматически перестает быть мирной. Мне кажется важным обратить внимание на эту его фразу. Это значит, что власти делают всё, чтобы люди даже не думали о том, чтобы выйти на улицу. Плевать властям на Конституцию, плевать на здравый смысл, плевать на всё. Лишь бы людей засадить либо по домам, либо по колониям. Третьего не дано, видимо".
Полина Ковалева:
"В запретах, наложенных на Юлию Галямину меня, понятное дело, особенно заинтересовал один, на преподавательскую деятельность. Предполагается, что человек с неснятой судимостью не может быть педагогом, не может обучать, потому что, видимо, ничему хорошему он научить не может(
Человек с судимостью в нашей стране может работать, но не на любой должности, почему-то он ограничен именно в праве преподавать. Может быть, поэтому уголовные дела становятся способом расправы над неугодными педагогами, способом навсегда или надолго их дисквалифицировать, не проводя утомительных аттестаций, не доказывая их непрофессионализм?
Мне кажется, или в нашей стране понятие "судимый" постепенно меняет свое общественное значение? И человека часто отстраняют от работы за судимость не из-за того, что он душегуб,а из-за того, что он выделяется из толпы? Я не говорю о правовой стороне вопроса, но не меняет ли это этические нормы?"
Кирилл Шулика:
"Условный срок Юлии Галяминой — первая ласточка. Так перед выборами в Госдуму будут выбивать оппозиционеров с шансами на победу и на улицу в случае недопуска на выборы. Вроде условный срок, общественное возмущение минимально, а вопрос решен. У Любови Соболь сейчас, кстати, доследственная проверка. То есть отстранение от выборов Навального теперь уже не исключение, а правило".
Он же:
"Между прочим, приговор Юлии Галяминой собрал в будний день людей столько, что это стало самым большим политическим собранием в Москве с Марша памяти Немцова, то есть за все время карантинных ограничений. Это ответ на вопрос, почему Галяминой вынесли приговор, чтобы не пустить на выборы. А сборище трех безумцев Рашкина против дистанционного обучения в эпоху пандемии как раз и приводит к тому, что Зюганов сидит, несет чушь на совещании у Путина, а потом получает слова поддержки".
Егор Седов:
"То есть, власть говорит — "они ничто", "они непопулярны". Но в реальности эти люди настолько популярны среди "глубинного народа", что даже при условии нечестных выборов, голосований на пеньках, админресурса, недопуска "не своих" представляют некую головную боль... и нужны некие "спецмеры". Стоит в таком случае отбросить пессимизм и пересмотреть взгляды на "глубинный народ" и "медианного избирателя": он — за демократов!"
Леонид Волков:
"Приговор Юлии Галяминой — это и есть электоральная стратегия Путина перед выборами в Госдуму.
Как уже проверено Кремлем, условный срок (после того, как был запрошен реальный) вызывает у нас только чувство облегчения (ура! одним заложником меньше! — ну и правда ура, что уж тут, очень бы не хотелось, чтобы Юлия или кто-либо еще пополнил список невиновных, которые сидят; их и так уже много) и не приводит к протестам, при этом, по свежепринятым Кремлем же законам лишает права баллотироваться.
Галямина не первая и не последняя: у нас аналогичные уголовки сооружены на Андрея Боровикова (бывшего координатора в Архангельске) и Сергея Беспалова (координатора в Иркутске); новую уголовку шьют Ивану Жданову; и, судя по шевелениям ментов по всей стране, там в плане еще несколько (а может, и несколько десятков) таких вот судов на скорую руку.
Уголовные дела ради недопуска в бюллетень — наверное, самая яркая иллюстрация реальных рейтингов "Единой России" и ее кандидатов".
Елена Русакова:
"На приговоре Галяминой судья сказал: "Несогласованные акции не могут считаться мирными". Маска "демократии" сброшена. Но это ночь перед рассветом. Мы выстоим".
Ошибка в тексте? Выделите ее мышкой и нажмите Ctrl + Enter