В жизни каждого гопника бывает такой момент. Вот он годами (ну, обычно года два-три) кошмарил сверстников. Сплевывал через губу, дышал табачищем в лицо, отнимал мелочь у "маменькиных". Сам-то он вечно ошивается во дворе, а этих там почти не видно, то в школу, то в секцию, то уроки учат. И вот как-то в один момент вчерашние малолетки выросли, окрепли, и уже сам гопник, сидя в подъезде, прикидывает, что, пожалуй, еще месяц он протянет на былом флёре беспредельщика. И пока еще ему отдают мелочь и даже вроде ведутся на его разводки, но уже и сейчас больше оттого, что просто не хотят связываться и пачкать жизнь таким общением.
А еще через пару месяцев и кто-нибудь из особенно уставших "ботаников" просто выйдет во двор, уберет очки в карман и сначала закатает рукава, а потом и самого гопника. Дальше бывшего диктатора ждет только карьера никчемного алкаша.
Так это работает на уровне двора.
Все намного сложнее, когда двор — вся страна, а главный гопник — он же и в целом главный по стране. В момент, когда люди перестают бояться, когда устали от хулиганства и террора, когда мелочь — это не то, что ты отдаёшь, а то, что у тебя остаётся, гопник готовится применить силу. И этих сил у него зачастую ещё вполне достаточно.
Наш гопник, кажется, уже прикинул, на примере собратьев из соседнего района, что скоро "ботаны совсем края потеряют". И, кажется, начал готовиться.
Совершенно очевидно, что уже никто в России, включая даже остатки аудитории "крымнаш", не поддерживает нашего главного. Но разводки с трехдневным голосованием ещё прокатывают. Есть еще бюрократический корпус, но эти прихлебатели при любой власти будут тем, что они есть. Есть полиция — эти будут избивать. Но в случае реального противодействия "благородно" перейдут на сторону народа.
Уже в следующем году в России пройдут парламентские выборы. Создать иную парламентскую опору кроме потерявшей всякую популярность "Единой России" режиму пока не удалось. А совсем бутафорская вроде бы оппозиция, оказалось, может вдруг так профургалить на местах, что мало не покажется. На примере Хабаровска, очевидно, наш гопник очень боится выхода на улицу тех, кому все это время было не до него. И противопоставить ему этому, по сути, нечего. Ответная тактика сводится к "отлавливать по одному".
За время, прошедшее с "голосования по поправкам", так или иначе подверглись давлению именно лидеры уличного протеста: заведено уголовное дело на Юлию Галямину, дважды избит неизвестными на самокатах Егор Жуков, отравлен Алексей Навальный. И есть еще две очень странных смерти. В ночь на 24 августа в Москве избит антифашист Алексей Сутуга. Какая-то очень странная драка с выходцами из Чечни. Реальный боец. Уличный лидер, способный вести за собой не на согласованный митинг, а на гораздо более решительные действия. 16 сентября в СИЗО найден самоубившимся расист Максим Марцинкевич. Старался всегда действовать в легальном русле, но в среде ультраправых тоже имел репутацию человека, который только ждет удобного момента.
Тотальное недоверие к власти ровно в тот момент, когда режим готовится к очередному напёрстничеству и ему просто жизненно необходимо заручиться хотя бы формальным доверием, грозит нам усилением террора.
Эскадроны смерти, самоубийства, случайные аварии — видимо, таким будет год до выборов в Госдуму.
И это значит — нам придётся закатывать рукава.
