Эдуард Лимонов "В Сырах", Лимбус-пресс, 2012
Свой очередной и уже бессчетный автобиографический роман (а может, правильнее назвать его романом о самом себе?) Эдуард Лимонов привязал к конкретной точке в пространстве — и этот прием отчасти напоминает то, что он делал в "Книге воды", — московскому району Сыры, что рядом с Курским вокзалом. Ну, а время действия — нулевые, от освобождения из тюрьмы в 2003 году и примерно до разрыва с актрисой Екатериной Волковой в 2008-м.
Место действия безумно само по себе, там сверхсовременный гигантский торговый центр "Атриум" и центр современного искусства "Винзавод" продолжают соседствовать с привокзальными ларьками с шаурмой, стаями диких городских собак и бомжами, которые, бывает, испражняются прямо на траву на глазах у всей честной публики. Лимонов, проживший пять лет в старом, 1924 года постройки доме для рабочих местного завода, словно бы еще добавил сюда эксцентричности и сумасшедшинки.
На его глазах район облагораживался, подвергался, выражаюсь по-иноземному, джентрификации. От тотальной грязи и разрухи начала нулевых к появлению и постепенно все большему расширению островков благополучия. Помимо всего прочего, Лимонов свидетельствует тут о времени.
Но в первую очередь, как и всегда, он свидетельствует о себе. Ряд этих текстов выходили отдельными статьями в журналах, вторая половина — это такие мемуарные зарисовки, изрядно сдобренные описанием его быта, начиная с самой съемной квартиры, где чаще всего разворачивается действие.
В глаза бросается очень лимоновское сочетание предельного, самурайско-монашеского аскетизма (это касается самого жилья, мебели, привычек) и в то же время жизнелюбивого гедонизма (алкоголь и секс).
Простые радости. Видно, что, помимо прочих своих достижений и умений, наш герой в совершенстве овладел искусством жить. Жить в согласии со своей натурой, извлекая все необходимое из того, что есть.
"В Сырах" не относится к числу самых удачных лимоновских книг. Насколько вторая "Книга мертвых" слабее первой, настолько же новейшее произведение слабее "Книги воды". Это если подбирать примерные мемуарные аналоги из уже более чем обширного творческого наследия Эдуарда Вениаминовича. Сама структура и принцип книги диктуют некую рутину, и ее здесь предостаточно. Дополнительно усиливают эффект скуки описания сексуальных приключений автора-героя с бесконечными "девками" 18 и чуть старше лет. Особенно много этих юных любовниц, если верить тексту, приезжало почему-то из Петербурга. Библиография старого секс-террориста и так кишмя кишит этими старлетками с их "щелками" и "пухлыми попами", а тут это становится совсем уже однообразно и скучно. Привел в квартиру — трахнул, привел — трахнул… И экзотические, намеренно провокационные и парадоксальные тексты в духе поп-гностицизма, которыми прослоен текст, только отчасти разгоняют эту бытовую скуку.
Однако когда речь идет о вещи, издаваемой ветераном накануне своего 70-летия, вопрос о том, насколько удачно у него получилось сделать это в очередной раз, представляется нам уже не очень-то животрепещущим. Ну да, слабовато, ну и что теперь? Все всем уже доказано.
Один рецензент употребил в связи с книгой "В Сырах" слово "бессмертие".
Есть предположение, что из тех юных душ, что прибились к Лимонову-политику, многих привлекало именно это — шанс попасть в орбиту Лимонова, чтобы получить возможность войти в историю.
Невероятно странно читать, как живой классик пишет о тех, кого ты знаешь, или о местах, которые известны тебе и другим читателям. Об этом кабаке "Гладиатор" на полпути между Курским вокзалом и "Винзаводом", о магазине IKEA. Лимонов и IKEA! Это так странно, это почти как Толстой и "Макдоналдс" или что-то в этом роде… Случайный нацбол, на минуту попавший на периферию лимоновского взгляда, как муха паутиной, оказывается пойманным историей. Писатель о нем написал, а значит, этот нацбол уже не умрет никогда, будет снова и снова возрождаться с каждым новым, несомненным в будущем переизданием… А как же чувствуют себя те, о ком он пишет?! Это и представить себе невозможно… Знакомые, известные, обыденные, современные вещи и люди предстают в совершенно другом, непривычном свете, когда ты смотришь на них глазами большого русского писателя. То есть смотришь с точки зрения вечности.
Эдуард Лимонов "Атилло длиннозубое", Ad Marginem, 2012
Опрощение — это то, что роднит поэтический сборник Лимонова "Атилло" с незатейливой прозой бытописательства "В Сырах". Как и в романе, в своих стихах автор не стесняется говорить о предметах возвышенных или сложных (все эти гностические вещи, которыми он увлекается, начиная с "Ересей", или библейско-евангельские проповеднические мотивы), и делает он это максимально просто. Хотя до вершины простоты, сборника порнопоэзии "К Фифи", "Атилле" далеко.
Историкам литературы, критикам, биографам и, кто знает, быть может, психологам еще предстоит толковать, спорить и пытаться объяснить тот факт, что с момента "ухода в прозу" в конце 1970-х и, кажется, до тюрьмы, то есть примерно 20 лет, Эдуард Лимонов не писал поэзии. И даже бравировал этим, заявляя в ответ на упоминание успехов Бродского: "Я не пишу стихов с 1980 года!"
Все же последние годы выдает на-гора в среднем по сборнику в год.
Простота, временами почти детская безыскусность этих сочинений напоминает о поговорке "Старый — что малый". И возвращает к тому Лимонову, что был до эмиграции: сентименталисту и обожателю бытовых мелочей.
На выходе же это дает эффект моцартовско-пушкинской жизнелюбивой и солнечной легкости. Даже подзаголовок книжки "Поздний классицизм" и изрядное число стихотворений с апокрифическими, религиозными и космогоническими мотивами не могут перебить это впечатление. Что вновь возвращает нас к уже упомянутому искусству жить, которое в данном случае крепко сплетено с искусством говорить о самых важных вещах предельно просто.
Вы можете оставить свои комментарии здесь
