Первое чувство – мрачный скептицизм. Неприятно думать, что твоими мыслями, симпатиями и убеждениями могут манипулировать какие-то самодовольные ловкачи, причем результат оказывается заведомо не в твою пользу. Возникает естественное желание этих ловкачей переиграть, показать им, что твою сообразительность недооценили. К сожалению, ловкачи не были бы ловкачами, если бы не принимали это желание в свои расчеты, вырабатывая против него весь необходимый комплекс технологических противоядий. Антидоты разнообразны: от дальнейшего поглощения оппозиционера той системой, против которой он борется под предлогом внутрисистемной, заведомо бесполезной борьбы, где любой противовес лишь усиливает эффективность генерального курса, до простейшего игнорирования всех протестных действий, когда каждый испорченный бюллетень считается голосом в пользу партии власти.
Второе чувство – осторожное любопытство. Хочется понять, из каких соображений исходят технологи в своей уверенности, что ты настолько легко управляем. Какие расчеты указывают на то, что богатый внутренний мир избирателя есть не более чем материал, вполне пригодный для рациональных анализов и лабораторных опытов.
С технологической точки зрения любая политическая идеология подобна металлу. Металл способен окисляться, "уставать", "болеть", существует такое определение, как "страх металла", пристально изучается феномен сверхпроводимости. Научно доказана трансмутация металлов – радиоактивный плутоний в процессе распада частично превращается в рутений. Шерр, Бейнбридж и Андерсон в 1941 году получили изотопы радиоактивного золота, бомбардируя ртуть быстрыми нейтронами.
В работе с политическими идеологиями роль нейтронов выполняют провокации различной степени тонкости, кулуарные соглашения, аппаратные интриги и прочая закулисная машинерия, скрытая от глаз избирателя, но способная до неузнаваемости изменять программы партий, принципы, которыми руководствуются их лидеры, а так же – высшая степень искусства – извлекать полезные идеологические элементы из грубой партийной породы.
Процесс этот сравним с воспетой Маяковским добычей радия из руды. Сначала выбирается популярная партия с востребованной идеологией. Далее с помощью различных методик обработки она приобретает имидж несоответствия завяленной программе или откровенной неспособности ее выполнять. После этого создается партия-клон, которая перехватывает полезные идеи своей незадачливой предшественницы. Иногда этот процесс происходит в формате ребрендинга: в качестве примера уместно вспомнить превращение черномырдинской "НДР" и в меньшей степени "ОВР" Лужкова в "Единую Россию". Однако за последние несколько лет широкое распространение получает технология пересадки оппозиционных лозунгов и манифестов в аккуратный огород кремлевских политических организаций. После этого обворованная партия либо принимается в "системную оппозицию" на правах бедного родственника, либо как "кошкины племянники" пинком выгоняется на мороз под ехидные комментарии случайных свидетелей. Очередной жертвой такой уже не раз оправдавшей себя технологии вполне может оказаться партия "Яблоко".
Иначе, чем скандальным, снятие "Яблока" с выборов в Законодательное собрание Санкт-Петербурга и не назовешь. Сначала в подписных листах, собранных партией, обнаружили солидную долю брака. В ходе перепроверки эта доля существенно усохла. Но все равно оказалась выше допустимых по закону десяти процентов. На целых тридцать три подписи. Жаль, что автором данного текста не является Александр Гельевич Дугин. Он бы немедленно наполнил эту невероятную цифру множеством таинственных смыслов. Тридцать три бога индуистского пантеона. Черный расцвет Голодомора, пришедшийся на тридцать третий год. Наконец, статья номер тридцать три Конституции РФ: граждане Российской Федерации имеют право обращаться лично, а также направлять индивидуальные и коллективные обращения в государственные органы и органы местного самоуправления. Символично, что ж. Но мы не будем увлекаться ярмарочным мистицизмом и рассмотрим это событие в оптике здравого смысла и политической целесообразности.
Целесообразность же рекомендует нам сопоставить следующие факты. Сторонники "Яблока" – интеллигенция левых, в основном социал–демократических убеждений. Однако на симпатии ровно той же электоральной группы недвусмысленно претендует новорожденная, но очень амбициозная партия "Справедливая Россия", легендарная "левая нога власти".
"Эсеры", как и "яблочники", протестуют против строительства башни "Газпром-Сити", выступают за социально ответственное государство, скептически относятся к либеральной идее, а Сергей Миронов открыто и публично костерит концепцию "суверенной демократии". Не вызывает ни малейших сомнений, что деятельность "Яблока", а точнее, его наиболее активного Санкт-Петербургского отделения, "Справедливую Россию" изрядно раздражает.
Левое движение обладает некоторыми индивидуальными особенностями.
Во-первых, левых, в отличие от правых, очень трудно разбить на предсказуемые в своем поведении группы. Мелкие противоречия между этими группами в конце концов будут преодолены в пользу единой протестной активности. Жажда социальной справедливости – стимул, обладающий неисчерпаемыми возможностями общественной мобилизации и вследствие этого довольно взрывоопасный. "Умеренных левых" следует "приобретать оптом и подчистую", пока они от тоски и неприкаянности не ринулись в радикалы.
Во-вторых, "Справедливая Россия" не имеет права рисковать, угроза со стороны "ЕдРа" слишком велика. Сторонники "справедливости" должны выбирать только из одного кандидата. Да почему бы и нет? "Справедливая Россия" – партия власти. Но ведь и "Яблоко" в отношении Кремля вовсе не занимает какую-то принципиальную позицию, наоборот, оно, по заявлениям своих же лидеров, всегда открыто к предложениям о сотрудничестве. Так не лучше ли выбрать власть реальную, способную отчитаться перед избирателем за каждое свое обещание, чем "тактичных воспитателей" из системной оппозиции, которые на любую претензию могут только руками развести – извините, мол, мы в администрации люди посторонние и нашего влияния оказалось недостаточно. На идеологическом фронте "СР" тем более бьет "Яблоко" с разгромным счетом. Все то же самое. Только есть еще солидность и влияние. Пришел Большой Вор и забрал у "Яблока" все его преимущества.
Решительным контрастом к злоключениям "Яблока" выглядит уверенная и предсказуемая буржуазная поступь СПС. В Петербурге и в Самаре партия успешно, без всяких осложнений прошла регистрацию и активно готовится к выборам, не составляя конкуренции никому, кроме самой себя. За СПС голосуют успешные предприниматели, считающие инициативы российского правительства в целом верными, но слишком высокомерные, чтобы поддерживать "Единую Россию", символ государственной пошлости. Симпатии к СПС превращаются в подобие культурного, статусного показателя, как пропуск в закрытый клуб для английского аристократа. Критикуя "Единую Россию" за примитивность, а теперь еще и за заигрывание с русским национализмом, СПС вряд ли когда-нибудь всерьез выступит против Кремля. Для тех лояльных либералов, которым СПС отчего-то не нравится, существуют клубы иного декора – ДПР и даже "Свободная Россия". Правый электорат можно распылять, никоим образом за него не опасаясь, любое недовольство системных либералов имеет скорее эстетическую природу, а ремеслом стилистических корректировок власть овладела в совершенстве.
Вопрос о дальнейшей участи "Яблока" остается открытым. Либо партию ждет судьба "Родины" с дальнейшим растворением в "Справедливой России", чья туша еще и не такие фрукты переваривала. Либо удрученное объединение с СПС, но уже на условиях СПС, с окончательным отречением от любого "экстремизма". Либо уход в жесткую, несистемную оппозицию. Каким бы ни был окончательный ответ Григория Явлинского, далеко не все активисты партии поддержат его решение. А уж избиратели – и подавно. Тем не менее – если главной своей задачей Григорий Алексеевич, как и прежде, видит сохранение партийной независимости и самостоятельности, выбор его представляется не таким уж и сложным.
Вы можете оставить свои комментарии здесь
