Пикетирующих было немного - меньше десяти человек, кроме матерей из Беслана было еще двое мужчин из РОО "Норд-Ост", решивших поддержать женщин в общем для них горе. Много собралось и журналистов - вяло двигавшиеся в привычной для середины дня пробке машины периодически недовольно гудели, когда очередной оператор пытался водрузить свою камеру в неположенном месте.
"Мы радикальнее "Матерей Беслана", потому что они связывают свою надежду с этой властью и с Путиным, мы - нет, кроме того в организацию захотели войти бесланские мужчины, чего поначалу не предполагалось", - заявила Кесаева в интервью журналистам. Женщины стояли, прислонившись к стене и держа в руках листы ватмана, на которой гуашевой краской было написано, на некоторых напечатано на принтере: "Кто отдал приказ открыть огонь из огнеметов и танков?" "Народ России - не президент, он должен знать правду", "Международных экспертов - к расследованию в Беслане", "Кто ответственен за смерть наших детей?" И один плакат, который держала руководительница "Голоса Беслана" вместе с Дмитрием Миловидовым из РОО "Норд-Ост" со стороны казался очень небрежным, сделанным наспех, от руки. Этот плакат перед самым пикетом сделала Кесаева. "Мне хочется сказать им кое-что от себя, прямо сейчас, пусть прочитают, есть у кого-нибудь бумага?" - Кесаевой предложили перевернуть один из плакатов. На нем было написано более размытое, хотя и чуть более жесткое "Путин - палач российских народов". Она достала, за неимением ничего другого, губную помаду и размашисто написала: "Путин, Патрушев, Нургалиев - к ответственности за кровь детей".
Охрана Генеральной прокуратуры поразила своим равнодушием. Тяжело жужжала решетчатая дверь, входили и выходили люди, иногда бросая беглые взгляды в сторону женщин в черном, с покрытыми головами, о чем-то напряженно разговаривающими с многочисленными журналистами. Подобная благостность с самого начала показалась немного странной - в нашей стране лозунги, где упоминается президент в нехорошем контексте, власти обычно без внимания не оставляют. И в самом деле, уже через двадцать минут после начала митинга они встрепенулись.
"Так, почему стоим, покажите, пожалуйста, ваше разрешение", - из приемной будочки показался улыбчивый лейтенант и подошел к одной из женщин, державшей плакаты и фотографию погибшей сестры в милицейской форме. "Сейчас все будет, сейчас подойдут организаторы и покажут вам разрешение", - ответила та.
- Я еще раз спрашиваю, где разрешение?
- Сейчас все будет.
- А, ну значит нет у вас ничего, сейчас будем задерживать. По закону разрешение должно быть, - кипятился милиционер.
- У нее вся семья в школе погибла, три человека. Какой тут может быть закон?, - с напором ответила бесланка, указывая на стоящую рядом с ней женщину с фотографией в руках.
- Детей тоже убили по закону", - отрезал лейтенант.
Журналисты за спиной засмеялись. Лейтенант, кажется, так и не понял, почему над ним смеются и напустил на свое лицо еще большую серьезность.
Пикет был санкционирован. Более того, разрешение от префектуры ЦАО было получено на его проведение у здания Генпрокуратуры на Большой Дмитровке, однако в последний момент решение было изменено, и пикет был перенесен к приемной прокуратуры в Техническом переулке, однако "Голос Беслана" об этом не известили.
"Ответственность должны взять на себя сами высшие лица, если они не в состоянии это сделать, они должны уйти в отставку. Мы требуем объективного расследования. И мы не устанем говорить, потому что человек, хоть раз видевший глаза мертвого ребенка, не будет молчать. Никто из высшего руководства или руководства республики не зашел в морг, когда там лежали дети. Мы спрашиваем, почему?" - говорила Кесаева перед журналистами. Тем временем подъехала машина, и двух норд-остовцев (почему-то их присутствие вызывало наибольшее сомнение у милиции) вместе с Кесаевой погрузили в машину и повезли в ОВД "Тверское", находящееся буквально в пятистах метрах от прокуратуры.
ОВД "Тверское", скажу я вам, удивительное место. Несмотря на свое центральное расположение, ОВД производит очень непрезентабельное впечатление, даже железной механической дверью несчастных блюстителей порядка злое начальство до сих пор не обеспечило. С Большой Дмитровки туда ведет светленькая дверца, обитая деревянными панелями, которую изнутри закрывает на засов милиционер. Не знаю уж, бьют они таким образом на жалость и намекают на не очень хорошее финансирование, но журналисты довольны. Оператору какого-то из телеканалов ничего не стоило открыть дверь и успеть даже что-то снять, пока не подбежал испуганный милиционер и обиженно произнес: "Ну что же вы делаете, нельзя-нельзя", и задвинул засов.
Мы постояли некоторое время у дверей отделения, потом, порядком замерзнув и поняв, что отпустят их скоро, но не настолько, чтобы простоять все это время мужественно на ветру, мы отправились греться вместе со спецкором "Новой Газеты" и бесланцем Борисом. Вскоре к нам подтянулись и журналисты с Ren-TV, единственная телекамера, дождавшаяся конца. Где-то через полтора часа после задержания всех отпустили, предъявив обвинение в нарушении правил проведения пикета. Как бы здесь заметил какой-нибудь циничный гонец за сенсациями: "Какой в нашей современной России митинг, если никого не задерживают". И в чем-то он будет прав. Иногда власти придержащие умеют не лгать.
