В трех городах Европы прошли концерты русских артистов-эмигрантов. Называлось это Фестиваль ИNОЙ. Было это и у нас во Франкфурте-на-Майне.
Коротко: этого было недостаточно.
На протяжении пяти часов в толпе людей проявлялись совершенно разные эмоции, которые транслировались со сцены артистами, являющимися культурным и интеллектуальным хайлайтом в среде несогласных с российским режимом. От "Выходи гулять" "Касты" до "Гори" Монеточки. Эти и другие песни были, безусловно, тем, ради чего я туда пришла
Но меня не покидало чувство, что фокус фестиваля направлен вовсе не на войну России против Украины и ужас происходящего в мире, а на собственное "Я" всей культурной оппозиции. "Мы не такие, мы иные, мы лучше их". И, если честно, немного чувствовалось и "мы лучше вас". А смысл самой акции как протеста против зла терялся. Не были исполнены такие песни, как "Прощание с родиной" Клячкина, перепетая БГ, или "Никто не пострадал" Нойза и Монеточки, зато было полно размусоливания слова "мир", который, по моим ощущениям, существует где-то в магическом цветочном космосе, куда нас хотят окунуть, но точно невозможен в нашей с вами реальности.
Артемий Троицкий, представлявший артистов, напоминал о донатах таллиннскому фонду поддержки украинских детей-беженцев, что, безусловно, хорошо. Однако от его комментария: "Не волнуйтесь, эти деньги не на оружие, не на политику, не на всю эту грязь" — складывалось впечатление, что в мире этого фестиваля не идут войны, вообще нет политики и "грязи", в которой мы все давно сидим по уши. Артемий Троицкий таким образом просто просил Украину сдаться, вот и все.
Украинские флаги я видела несколько раз: в толпе было несколько прапоров, и в клипе "Касты" был маленький стикер с флагом на строчках: "Я помню, как было иначе, помню, кто начал, не знаю, как будет дальше, я доначу". На фоне всего остального это ощущалось глотком свежего воздуха. А вот давка (слэм, мэшпит), устроенная панк-группой "Порнофильмы", совершенно не сочеталась с антивоенным замыслом фестиваля. Я думала, что "Порнофильмы" обратят ярость своих песен в агрессию сопротивления, конвертируют ее в гнев и злость, направленные против зла, тьмы и террора. Вместо этого толпа упивалась своей мощью, что невероятно далеко от созидания. Весь дух протеста превратился в культивирование агрессии ради самой агрессии: за криком не было слышно ни текстов песен, ни позиции вокалиста, ни мира, ни добра, ни эмпатии, ни сострадания.
Артисты и организаторы слишком замкнулись на себе и на рефлексии собственных переживаний. Об украинцах, которые пришли на концерт, которые живут с нами в одних странах, и об их бедах и чувствах мало кто хотел думать и говорить. Были исключения, но общая тенденция такова: это фестиваль эскапизма. Музыка, по большей части оторванная от реальности, в которой мы живем. Мне не хватало Weltschmerz — скорби мировой, глобальной, потихоньку засасывающей нас всех в пучину. Да, есть песни на русском языке, звучащие иначе, но их мало.
