История с самоубийством военкора Мурза-Морозова вполне вписывается в общую психиатрическую и клиническую картину происходящего в стране. Четыре года непрерывного психологического пресса, причем без перерыва - это тяжелейшая нагрузка на психику для любого нормального человека. И если не уметь обходить эту нагрузку (справляться с ней напрямую - дело практически безнадежное), то она попросту придавит и доведет дело в том числе и до суицида.
Основная масса населения справляется с происходящим через уход от происходящего - в область текущих личных дел и максимального отстранения от источника угрозы. Так было и в ходе ковидного террора, так происходит и сейчас. Однако всегда есть люди, принимающие и воспринимающие происходящее напрямую. Кто-то по работе, кто-то по велению, что называется, совести и сердца. Именно они и становятся группами риска. Психологи и психиатры, наверное, могут эти группы риска как-то систематизировать, здесь важно отметить, что они есть.
А здесь, как правило, возникает две основные стратегии "срыва", и обе они направлены на разрушение. Под стрессом созидать не получается.
Одна стратегия - агрессия, направленная внутрь. На себя, на окружающих близких, семью-детей-друзей. Растет число суицидов, алкоголизм, наркомания, бытовое насилие. Вторая стратегия - разрушение, направленное вовне. Это заканчивается дикими криминальными случаями из хроники, когда "ветераны" с ПТСР калечат и убивают случайных людей, срываются обычные граждане в неконтролируемой и направленной куда угодно агрессии, растет тревожность и случаи отклонений от любой нормы.
Мурз разрушился по первой стратегии, минимизировав ущерб для окружающих только собственной гибелью. Но любой другой может сорваться иначе, с последствиями не только для себя, но и окружающих.
Что с этим делом, понятно: заканчивать этот непреходящий кошмар и аккуратно выводить людей из подобного состояния. Но режиму это не нужно, наоборот, его стратегия: больше ада.
"Добро пожаловать на наш шабаш, ад наш!"
! Орфография и стилистика автора сохранены
