Сейчас трудно поверить, но 12 лет назад во время массовых протестов в России два имени были у всех на устах: одно из них очевидно и сейчас — Навальный, а второе... Нет, не Немцов. И не Яшин. Не Каспаров. И не Ходорковский (который еще сидел). Второе — Удальцов. В моём ближайшем окружении "безбашенный" Удальцов был популярнее умеренного Навального. Он действительно тогда вёл себя более решительно.
Он вовремя уловил новый политический тренд и, отложив на дальнюю полку свою любовь к Марксу-Ленину, устремился навстречу поднимавшемуся либеральному протесту в надежде использовать его массовость в собственных интересах. Это ему вполне удалось — я сам участвовал в его "Маршах миллионов". Помню, как на мои сомнения по поводу его приверженности марксизму-ленинизму, пролетарскому интернационализму и борьбе за освобождение трудящихся всех стран мне говорили: "Нет-нет, он социал-демократ", хотя ничто, кроме слов собеседников, о том не свидетельствовало.
Приверженность приверженностью, но бороться за счастье бедняков без денег капиталистов трудновато, и Удальцов якобы пытался организовать финансирование протестов, встретившись с Гиви Торгамадзе. История эта, как и все дела российского "правосудия", мутная. Не сомневаюсь, однако, что дело против Удальцова было сфальсифицировано, а спорить можно лишь о масштабе фальсификации.
В тюрьме Удальцов сломался. Опять же, не знаю, уступил он давлению "органов" или его эволюция стала естественным развитием марксистко-ленинских убеждений, но он ещё в заключении поддержал аннексию Крыма, объяснив свою позицию тем, что "теперь в России станет больше борцов с путинским режимом". Поясню, что в качестве новых борцов он видел население Крыма.
С этого момента он перестал меня интересовать, поэтому заранее извиняюсь, если я пропущу здесь какие-то важные вехи его пути, тем более что он перестал быть сколь-либо заметной публичной фигурой. Я лишь случайно натыкался на упоминания о нём. То он участвовал в каких-то посиделках с Гиркиным-Стрелковым. То обнимался с титушками из SERB, теми самыми, что плеснули едкую жидкость в глаза Навальному. То приглашал на семинары левых сил, убеждая, что "будет интересно". Однако всем его деяниям было присуще общее качество: обозначить протестную активность, не побеспокоив власть. Иначе говоря — бунт на коленях.
Он многократно публично поддержал "спецоперацию", как он трусливо называл войну с Украиной, и тут же, надеясь, что прикрылся, призывал смело выйти против путинских чиновников и поддержать население квартала, требующего покрасить лавочки в местном парке или отменить планируемый снос гаражей.
До поры до времени такие "Марши миллионов" сходили ему с рук, но потом, поняв, что все оставшиеся сторонники Удальцова вполне уместятся в школьном туалете, власть решила, что и защищать права владельцев гаражей ему теперь нельзя. И кланяться отныне надо, не притворяясь, что поднимаешь оброненный рубль, а с открытой душой и слезами умиления на глазах.
Удальцов думал, что, требуя покрасить лавочки, он симулирует борьбу с властью лучше, чем власть симулирует борьбу с оппозицией, борясь с такими, как он.
Он ошибся.
