Пьеса Вампилова "Прошлым летом в Чулимске" — это, конечно, один к одному чеховская "Чайка". Тут и состоявшийся в социальном плане разочарованный в жизни герой со своей благополучной, но скучной социально-сексуальной связью вне брака. Тут же, естественно, и его партнерша по этим отношениям, понимающая, что ничего лучшего, чем этот конкретный, данный ей в ее сверхбальзаковские годы партнер, быть в ее судьбе на поприще любви уже не может. Тут же и юная, обворожительная внешне и наделенная прекрасными душевными достоинствами девушка, просто не имеющая ни единого шанса не влюбиться в благородного средних лет героя, преуспевающего и в карьере, и в сексе. Тут, понятно, и воздыхатель этой девушки, представитель ее поколения, совершенно не увлекающий ее ни физически, ни интеллектуально, на фоне его счастливого соперника.
В какой-то момент внешне социально и сексуально неудовлетворенный старший товарищ отдается родившемуся в нем чувству к девушке, готов изменить жизнь, но все рушится к чертовой матери к удовлетворению его постоянной и прагматичной сексуальной партнерши, сумевшей выстоять в потрясении и защитить свои привычные любовь и быт.
Молодому человеку становится ясно, насколько он не достоин предмета своих вожделений, а бедная девушка терпит поражение, поскольку ее высокое чувство растоптано — и чем? Не глобальной или, на худой конец, региональной катастрофой, но рутинным бытом, что делает ситуацию безнадежной, ибо катастрофы приходят и уходят, а рутинный быт остается.
И что? Разве не "Чайка", только для бедных, то есть без попутных рассуждений о смысле и задачах искусства, которые больше волновали Чехова, чем публику, если они вообще ее волновали? Так что драматургически Вампилов подинамичнее будет, но это не главное. Главное, а зачем Вампилову понадобилась такая вот адаптация "Чайки" к советской, да еще подчеркнуто глубоко провинциальной жизни? У Чехова дворяне и центр Российской империи, у Вампилова простейшие советские люди и таежная глушь. "Чайка" Вампилова трудится официанткой и уборщицей в таежной чайной, о сцене не помышляя, хотя имеет свой план духовного совершенствования человечества на примере собственного самоотверженного ухода за палисадником.
Могло бы сойти и за глум, что, кстати, было бы понятно и, наверное, интересно при ярком таланте Вампилова. Но у Вампилова нет и намека на глум, и из-под его пера выходит высокая драма, вызывающая адекватное сопереживание зрителей отнюдь не только провинциальных театров.
И тут вопрос переходит в иную плоскость: почему драматургия Вампилова вызывала такое сочувствие публики, вплоть до самой требовательной, и такое подозрение начальства, вплоть до самого нетребовательного.
У меня ответ простой. Такая вот типичная советская и как будто политически совершенно безобидная "Чайка" бросала вызов и публике, и начальству, показывая, что несмотря на, казалось бы, победоносную дегуманизацию, осуществленную на территории бывшей Российской империи, новый человек так и не одолел старого, во всей своей безыдейности с точки зрения научного коммунизма сохранившегося по крайней мере в таежной глуши.
Речь, конечно, о семидесятых годах прошлого века.
Как будет после очередного этапа дегуманизации, я не знаю, а может быть, уже и не хочу знать.
