В стабильной ситуации люди, как правило, склонны поддерживать текущую власть просто потому, что ее рейтинг по определению всегда выше рейтинга оппозиции. Но вот когда обстановка перестает быть стабильной и даже более того - становится однозначно и очень сильно нервозной, тогда мотивация поддержки резко меняется. Все соображения "за" уходят на второй план, а невысказанные ранее возражения и протесты - на передний. Причина - чисто психологическая: люди резко, буквально обвальным образом перестают доверять власти, чьей ключевой задачей и является поддержание привычного образа жизни, каким бы сложным он ни был. Главное - он привычный, а значит, большая часть населения как-то, но к нему притерпелась.
Как только эта стабильность исчезает, власть немедленно утрачивает свою сакральность, и с этого момента против нее начинает играть ее антирейтинг, который в стабильной обстановке не является существенным фактором.
Всем известна формула: "когда власть не может управлять по-новому, а народ не хочет жить по-старому". В этой формуле на самом деле неверно всё.
Народ как раз никогда не хочет жить по-новому, так как не знает, что это такое. У каждого об этом "новом" свое собственное представление, поэтому при наложении на весь народ оно становится полностью безвекторным. Кому-то хочется монархии, кому-то скреп, кто-то мечтает о капитализме, кто-то — о советской власти. Кто-то спит и видит, что он расстреливает врагов народа из атомного пулемета. То есть — совместить эти будущие невозможно, поэтому в целом оно и не может быть реализовано. Поэтому "жить по-новому" - для народа в целом это всегда достаточно бессодержательная история.
С властью в этой формуле тоже все не так: она не то что не хочет, она уже не может управлять по-старому. Накопленные противоречия настолько велики, что управление "по-старому" их только увеличивает. А управлять "по-новому" ни одна старая власть не в состоянии, так как любое управление всегда есть проекция существующей структуры. Чтобы управлять по-новому, власть должна полностью изменить структуру системы, а значит - и саму систему. Что абсолютно невозможно: для этого должна прийти другая власть, которая вначале разрушит старую систему, а затем на ее обломках построит новую. Старая элита этого сделать не в состоянии даже теоретически. Поэтому при возникновении новой системы старая элита уходит, и уходит навсегда. Именно поэтому она цепляется за власть, так как утрата власти — это ее социальная смерть. Понятно, что речь идет о диких обществах, где смена системы — это как смена хитина у насекомого. Не вылезешь из старого панциря — тебя попросту раздавит изнутри.
Вот мы сейчас и подошли к моменту, когда "управление по-старому" уже невозможно, население категорически недовольно разрушением иллюзии стабильности и начинает рассматривать нынешнюю власть с точки зрения ее антирейтинга.
Публикуемые социологами проценты доверия - они на самом деле не про доверие к власти, а про желание людей оставаться в стабильной обстановке. А кто обеспечит эту стабильность - Путин, Пригожин, Иванов или кто еще, им на самом деле безразлично. Все рассказы о беспримесной любви народа к фюреру, брату-Лидеру или великому кормчему, равно как и безмерной любви народа-богоносца к помазаннику божьему — это по большей части, самогипноз.
Мы вошли в полосу хаотической турбулентности, это очень характерный признак приближения к центру воронки катастрофы.
Это как падение в черную дыру: тело разрывает потому, что даже на очень коротких расстояниях градиент силы тяжести настолько велик, что превышает пределы прочности любого твердого тела.
С воронкой катастрофы та же история - при прохождении некоего горизонта событий деструкция системы приобретает обвальный и хаотический характер. Мы наблюдаем это по резкому росту самых разных кризисных событий, которые не просто сменяют друг друга, а наслаиваются одно на другое, создавая хаотическую информационную картину происходящего.
Хотя на самом деле это не еще хаос как таковой - это мы, как наблюдатели, перестаем успевать следить за событиями, разворачивающимися с калейдоскопической скоростью. Наша способность воспринимать и оценивать информацию меньше, чем скорость нарастания событий.
Все это накладывает свое восприятие на человеческую психику, которая на самом деле очень консервативна. А потому и возникает общий вектор, направленный в сторону того, кто пообещает вернуть стабильность. А уж если он сможет продемонстрировать, что способен ее вернуть, то его перспективы сразу становятся космическими.
* * *
Тут, кстати, возникла очередная правдивая версия (она же "офигительная история") про то, почему Пригожин остановился в 200 км от Москвы. Якобы спецслужбы взяли в оборот детей Пригожина и пригрозили ему их безопасностью.
Откровенно говоря, для бандитского государства такие номера возможны. Но представить себе такие мероприятия в отношении достаточно отмороженного человека очень непросто. А если он встречным ходом предложил бы присылать по частям детей и внуков высшего российского руководства, то что? Да и не только высшего, но и руководства спецслужб - они, чай, тоже при детях и внуках? Какие сдерживающие мотивы в таком случае могли бы быть у Пригожина?
Такие номера можно откалывать с теми, в ком ты уверен. Но здесь явно не тот случай.
Описанная версия может зайти разным военкорам - эти с радостью съедят любую ахинею и добавки попросят, но к реальной жизни такие сюжеты вряд ли имеют даже отдаленное отношение.
Скорее, нежелание брать Москву возникло у Пригожина как раз потому, что он вдруг увидел, что может ее взять, причем легко и просто. В ситуации, когда российская знать как крысы начала разбегаться по щелям, не взять Москву, подойдя к ней, было бы гораздо сложнее, чем взять.
Марш на Москву был угрозой, но так далеко заходить и захватывать её у Пригожина вряд ли были намерения. У него нет политической и административной структуры, которая способна взять и удержать власть. "Вагнер" - чисто военная команда, заточенная на силовые задачи. Это не ИГИЛ, у которого был мощный кадровый резерв гражданских специалистов из числа бежавших из Ирака сотен тысяч деятелей режима Саддама Хусейна, вплоть до чиновников районного звена. ИГИЛ, взяв в 2013 году Ракку, за полгода выстроил полноценное государственное управление на востоке Сирии, после чего атаковал Ирак и внедрил уже на его территории структуры госуправления. И дефицита кадров у ИГИЛ не было никогда. Скажем, игиловское министерство по налогам было выстроено настолько эффективно, что Исламское государство получало в три раза больше поступлений в свой бюджет со своей территории, чем получали иракский и сирийский бюджеты в мирное время - с тех же самых территорий.
У Пригожина не просто дефицит, у него вообще нет людей соответствующего профиля, поэтому угрожать взять Москву и взять ее - это очень разные задачи.
Думаю, что оценив крах госмашины, он сам не рискнул идти дальше, так как это уже выходило за пределы его возможностей.
Кстати, выезжая из Ростова, Пригожин сам бросил фразу про то, какой шорох они навели. То есть - целью был именно "шорох", но не власть и не Москва.
* * *
Логика подсказывает, что сейчас самое время сворачивать СВО на любых условиях и по любым самым немыслимым еще на прошлой неделе сценариям.
Проблема стоит достаточно очевидно: режим утратил контроль над армией в военное время. Все прочие силовые структуры, существующие в стране, и которые, казалось бы, должны были пресечь бунт и мятеж либо в зародыше, либо в самом начале его развития, провалились. Единственные, кто сумел дать отпор - коммунальщики, быстро перекопавшие пару дорог.
По факту, все эти карательные войска, спецназы, контрразведки и ФСБ должны были упредить или потушить мятеж, но в итоге пришлось бежать на поклон к Лукашенко. Хорошо, что "Вагнер" еще как-то, но сохраняет свою структурность, и Лукашенко было с кем разговаривать.
А что произойдет, когда с фронта двинет лавина полностью неорганизованных, но очень многочисленных и сильно обозленных солдат? С кем будет договариваться Лукашенко в этом случае? С сержантами и капитанами? Так много их.
Силовые структуры в идеале уравновешивают друг друга - и это создает невозможность мятежа ни в одной из них. Раз это оказалось возможным, ситуация полностью утратила даже иллюзию контроля.
Поэтому рационально было бы всё останавливать и пока ещё есть хоть какое-то управление армией, срочно выводить и демобилизовывать значительную её часть, возвращая по домам без оружия.
В противном случае она рано или поздно всё равно вернется домой - но с оружием в руках. Причем "рано или поздно" - это, скорее уже, фигура речи.
Правда, Кремль славен тем, что принимает решения, когда надобность в них уже пропала, а требуются совершенно другие решения. Поэтому есть глубокие сомнения, что верный вывод будет сделан и на его основе что-то предпримут. Поэтому события будут развиваться по самому экстремальному варианту, что ещё полгода назад казалось фантастикой. Но полгода назад никто и предположить не мог, что единственные крупные города, которые сумеет взять армия - это Ростов-на-Дону и Воронеж.
* * *
Вооруженный мятеж в любой стране возможен по двум основным причинам. Первая - структурные проблемы в самом государственном механизме, не имеющем достаточно эффективных механизмов их разрешения. Вторая причина - внутриэлитный кризис, в котором также невозможно выработать механизм преодоления противоречий.
Как правило (хотя оно, как и любое правило в социальных системах, относительно), страны, которые еще не являются государствами, в которых нет традиций государственности, а также страны, собранные искусственным образом - вероятность подобного рода событий в них всегда высока. Латинская Америка и Африка плюс осколки колониальных империй в Азии во многом такое правило подтверждают.
Для состоявшихся государств вооруженный мятеж - следствие их быстрой деградации. По всей видимости, Россия относится именно к этому типу, и события последних дней имеют причину именно деградационного свойства всей системы.
Уже поэтому сам по себе мятеж становится лишь первым в возможной череде последующих силовых попыток переделить, пересмотреть и перерешить то, что невооруженным путем сделать уже невозможно.
Тем более, что в ходе деградационных процессов страну охватил непреходящий и перманентный кризис, из которого буквально нет выхода.
Разрешаются подобные ситуации всегда по двум возможным сценариям - распад системы на более мелкие, что приведет вначале к стабилизации ситуации за счет того, что каждая элитная группа сможет получить свою автономную от других территорию, а затем неизбежно начнется сборка - либо через силовые инструменты, либо через относительно добровольное объединение-поглощение. В первом случае преимущество получат наиболее агрессивные, во втором - те, кто сумеет найти новый и привлекательный для других источник развития.
Второй сценарий - то, что называется революцией. То есть - насильственное (а другого не бывает) свержение правящего режима и создание на его месте режима, способного изменить ту модель развития, которая и привела систему к катастрофе.
Гипотетически есть третий сюжет - медленное "гниение", но для России он неактуален - мы слишком большие для него, много линий разломов, очень большое разнообразие внутри одной страны, поэтому "гниение" все равно приведет к оному из двух упомянутых сценариев.
Мятеж Пригожина маркирует неспособность правящей элиты к договоренностям внутри себя, причем даже неважно - внутри высшего слоя знати или между высшим и нижестоящим элитным "этажами". Все это усугубляется быстрой, буквально на глазах деградацией всей социальной системы по всем направлениям.
Будут ли другие мятежи? Теперь вероятность этого резко возросла. Если можно одному, то почему бы не попробовать кому-то другому? Не так, как Пригожин, но все равно как - силовой путь становится наиболее коротким и эффективным. А значит - будут и другие. Впрочем, и сам Пригожин вполне может повторить. Если, конечно, система не сумеет его задушить. В том числе и в физическом смысле.
* * *
Кстати, пригожинский мятеж при всей его карнавальности показал любопытную вещь: расстояние между войной империалистической и гражданской на самом деле в текущих условиях тоньше волоса.
Идея развернуть террор против коррумпированных чиновников встречает горячее одобрение самых широких масс. И когда в эти массы будет вброшен лозунг о погромах зажравшегося правящего класса, все пропагандистские бредни про нацистов где-то там далеко будут мгновенно забыты, а основное внимание тут же переключится на внутреннюю повестку.
Полтора года неуспешного затяжного и кровавого конфликта быстро привели к сильной перестройке в головах людей. Пока они вынуждены плыть по течению, но как только возникнет сила, призывающая их "развернуть штыки" - все опросы ВЦИОМ о доверии и стабильности немедленно пойдут лесом.
Во всяком случае сутки этого мятежа со всей выпуклостью показали реальную усталость людей от навязанной им картины противостояния со всем миром непонятно зачем. А вот то, что происходит здесь и сейчас, их волнует гораздо больше. И чем дальше - тем силнее.
* * *
Как правило, любая разведка избегает алармистских прогнозов, и поэтому когда события сворачивают именно в такое русло, обычно все сценарии немедленно летят в корзину.
Неудивительно, что американцы не ожидали, что колонна мятежников пройдет через Европейскую часть России, не встретив практически никакого сопротивления войск режима.
Они, конечно, учтут и отметят себе, что уровень краха кремлевского режима гораздо выше, чем в любых самых смелых их предположениях, но большой радости это им, наверное, не принесет. Теперь нужно в архисрочном порядке разрабатывать и планировать действия, что предпринимать, когда этот крах из гипотетического станет реальным.
В первую очередь Запад, безусловно, будет интересовать безопасность ядерных объектов, хранилищ и сохранность складов с наиболее опасными видами вооружений. Кроме того, теперь на Западе будут вынуждены учитывать и вероятность того, что неподконтрольные властям бандформирования в любой момент могут завладеть таким оружием.
Разговаривать с Путиным на предмет гарантий, конечно, будут, но уже без энтузиазма - в основном теперь НАТО будет вынуждено планировать самостоятельные действия в этом направлении, так как крах управления в России уже не может вызывать ни малейших сомнений.
* * *
Китайцы высказали крайнее неудовольствие тем, что не получали от официального Кремля никакой внятной информации о происходящем. Заявление замминистра иностранных дел Китая звучало примерно так: "Необходимо следовать консенсусу, достигнутому между руководителями КНР и России, и своевременно информировать друг друга".
Фраза для китайцев почти на грани скандала - указывать партнерам, что они обязаны делать, означает, что партнер вообще охамел до крайности, и китайцам самим приходится выуживать по крупицам информацию о происходящем.
! Орфография и стилистика автора сохранены
