Во времена оные, впрочем не такие уж далекие, когда ходил еще ругаться с кремлевскими пропагандистами в прямой эфир бытовал там упорный слушок, что Царь и сам не против оскоромиться подобными передачами и, бывает, в тапочках с удовольствием созерцает происходящие на экране свары, когда псы режима пытаются ущучить чудом там затесавшегося либерала. Благо интернетом он все-равно не пользуется, а время занять чем-то нужно.
Теперь этот слух превратился уже в уверенное осознание, слишком много из реплик оппонентов переходило в сказанное первыми лицами и наоборот то, о чем в Кремле лишь раздумывали тотчас же лилось из уст самых странных персонажей, над которыми посмеивались даже их коллеги.
А программа "политических ток-шоу" действительно версталась так, чтобы заинтересованный зритель мог, как белка по верхушкам деревьев перескакивать с одного эфира на другой с раннего утра до позднего вечера и ни разу не спустившись на бренную землю - в каждый конкретный момент на каком-то из каналов "большой тройки" шел очередной бедлам.
Но все равно иногда неверное нажатие клавиши случайно выносило зрителей, включая наверное и Главного Зрителя страны из увлекательного мира НАТО, масонов и американских биолабораторий на концерт поп-звезды, женский сериал или малаховскую желтуху. И было чревато неприятными секундами пробуждения от пропагандистского морока.
Не то, что сейчас - нет ничего, кроме воплей, Украины, коварных фашистов всех мастей, которых Дорогая Великая Россия все равно победит, перемежаемых новостями, военными фильмами и редкими, впрочем так же составленными в "скрепной" тональности неполитическими программами. И даже редкие, недавно вернувшиеся бульварные передачи заполнены "патриотическими" экстрасенсами и нумерологами, пророчествующими о будущих победах и успехах.
Телепрограмма окончательно подверсталась под интересы ее главного зрителя и тот теперь может дремать перед экраном спокойно, убаюкиваемый сплоченным хором верных певцов режима. Вместе со своим народом.
Пока не пробудит их однажды хмурое утро судьбы...
! Орфография и стилистика автора сохранены
