Разумеется, у этой вчерашней чрезвычайщины, полувоенного полуположения, нет практического смысла с точки зрения проблем, с которыми сталкивается путинский режим в войне с Украиной. Есть, конечно, бонус отмены конституционного порядка. Даже исправив конституцию, как тебе нравится, лучше затем ее отменить. И с правовой точки зрения указ Путина может быть охарактеризован так: введение режима, у которого нет никаких правовых оснований в существующем законодательстве, а значит - никаких ограничений и норм, кроме тех, которые будут придумываться на ходу.
Все это открывает некоторые полезные возможности. Во-первых, новый чрезвычайный порядок позволяет сделать мобилизацию перманентной и размеренной, превратив ее в некоторую региональную рутину, в региональный оброк, за сбор которого - а значит и за мобилизацию - отвечают губернаторы. То есть кончилась путинская мобилизация, началась губернаторская.
Вторая возможность - это введение более строгих наказаний и угроз в отношении несанкционированных протестов, теперь все они подпадают под нарушение получрезвычайного положения, и их возможное жестокое подавление приобретает вид некой легальности.
Но это потенциал. А в текущей деятельности администрации будут планировать мероприятия и меры по реализации особых режимов, а региональные штабы (дублирующие администрацию) будут заседать и принимать решения. Объем административного хаоса возрастет. Идеал нормальности жизни, о сохранении которого Кремль заботился в первые месяцы проведения "СВО", окончательно уйдет в прошлое, на его место придет прописанный теперь указами, перечнями и распорядками идеал ненормальности жизни. Поддержание уровня ненормальности становится как бы прямой обязанностью региональных штабов и губернаторов. При том, что у этой ненормальности как бы нет практического целеполагания.
Все это такие интересные управленческие подвижки, дыхание хаоса. Черты бюрократической эпилепсии, которые являются невесть откуда в ответственные моменты истории.
Но особенно хочется на этом фоне сказать пару слов о явление городу и миру накануне генерала Суровикина. Как заметили уже ушлые журналисты, свой инаугурационный спич в качестве командующего группировкой генерал читает с суфлера. И читает, надо сказать, не бойко.
Конечно, способность руководить группировкой войск человека, которые не может произнести пятиминутный текст, вызывает сомнения, точнее - не вызывает сомнений. Суровикин поставлен лишь отвечать своим лицом и лысиной за чужие решения и не мешать им.
Но поражает, помимо этого, убогость самой организации этого ответственного момента. Суфлер - плохой, а чтение не относится к числу профессиональных навыков Суровикина, поэтом ставить его приходится сбоку. Потому что если Суровикин будет смотреть в камеру, то движение его глаз будет еще заметнее. Суфлер запаздывает, и Суровикин дисциплинированно ждет, пока появится новое знакомое слово.
Вся эта война делается на коленке где-то в Балашихе. А где все Эрнсты и Добродеевы, которые должны придать паранои лоск и убедительность? Непонятно. Но не в Балашихе.
! Орфография и стилистика автора сохранены
