Я не фанатик. Но есть вещи, которые не могут решаться по наитию и логике только "Мемориала" и председателя правления "Мемориала" Яна Рачинского тоже.
Уважаемый Ян Рачинский, я знаю, что территория спецобъекта "Коммунарка" была передана от ФСБ РПЦ и что РПЦ заботится об этой территории, видимо, на правах "хозяйствующего субъекта". Тем не менее, останки расстрелянных жертв политических репрессий, захороненных на этой территории, принадлежат не РПЦ, а, вообще-то говоря, принадлежат их родственникам и потомкам, а если таковых нет, то поскольку "Коммунарка" имеет статус памятника истории, регионального, кажется, значения, останки расстрелянных на "Коммунарке" людей, у которых нет родственников и потомков, видимо, принадлежат государству в лице либо Управлению культуры г. Москвы, либо, хотя "Коммунарка", конечно, не кладбище, а памятник истории и культуры, то можно все же теоретически допустить, что останки расстрелянных на этом спецобъекте лиц, у которых нет родственников и потомков, сегодня принадлежат Департаменту кладбищенского хозяйства правительства Москвы (как этот Департамент официально называется, можно уточнить), либо совместно этому департаменту и Управлению культуры. Но никак не РПЦ.
Даже если теоретически допустить, как Вы настаиваете, что "Коммунарка" кладбище, то церковь никогда не распоряжалась и не владела ни останками, ни захоронениями на кладбищах при церкви, и никто со священниками церкви, которые находятся на кладбищах или при кладбищах, форму памятников никогда не согласовывал и не согласовывает, и это никому даже в голову не приходит! Церкви принадлежат только мощи святых (если говорить об останках) и, наверное, очень условно "принадлежат" души православных умерших, поскольку РПЦ в это верит и православные тоже в это верят, и церковь за души умерших православных верующих молится. Поэтому не "Мемориал" по-моему, должен был согласовывать с РПЦ создание "Стены памяти" на территории "Коммунарки" и способ представления на ней имен жертв политических репрессий — как исторического памятника в полном смысле этого слова. Я говорю сейчас и о том, что "Стена памяти" — это, конечно же, историко-мемориальное сооружение, увековечивающее историческое событие и жертв репрессий.
Полагаю, что наоборот — РПЦ, да и другие заинтересованные лица и организации должны были высказать по вопросу создания "Стены памяти" свои пожелания и обсудить этот вопрос с "Мемориалом" как представителем гражданского общества и организацией, подготовившей списки расстрелянных на "Коммунарке" и проявившей инициативу и взявшейся за создание этого мемориального сооружения.
Если "Мемориал" должен был согласовывать проект "Стены памяти" и получать официальное разрешение на ее создание, в т.ч. на форму этого сооружения и на способ представления на "Стене" одним единым алфавитным или двумя разными списками имен расстрелянных на "Коммунарке" людей — жертв политических репрессий, непричастных и причастных к их осуществлению, так это только у Управления культуры правительства Москвы и, может быть, в крайнем случае, у московского Департамента "кладбищ".
То, что Вы и "Мемориал" бросились согласовывать "Стену памяти" и форму представления на ней имен жертв политических репрессий со священником церкви несколько лет назад построенной на территории спецобъекта "Коммунарка", мне кажется поспешностью и некритическим признанием за РПЦ тех полномочий, которых у нее нет, уважаемый Ян Рачинский.
