Принято считать, что отношение к аннексии Крыма стало водоразделом в российском обществе. Что именно оно построило стену между теми, кто упрекает Путина за то, что он "избыточно Путин", и теми, кто ставит ему в вину, что он "недостаточно Путин"
Но при этом у обоих лагерей есть и то, что их роднит. А именно – заговор молчания о будущем России.
Повестка охранителя довольно проста. Антизападничество, скрепы, духовность и вертикаль. "Есть Путин – есть Россия, нет Путина – нет России" – формула Вячеслава Володина исчерпывающе описывает их горизонт планирования. А потому они раз за разом призывают сплотиться, выстоять и уберечь. Их личное будущее возможно лишь у трона – и потому для них принципиально сохранить трон. А, в идеале, и его обитателя.
А к либералам принято относить всех тех, кто трона не хочет. Кто мечтает о выборности, демократии и свободе. Тех, кто хочет свободы, равенства и братства. Но только никто не задается простым вопросом: а возможны ли они в ситуации, когда "российский трон" станет уделом истории?
Потому что Россия всю свою историю существовала лишь в формате империи. Духовные скрепы нужны лишь затем, чтобы с их помощью, как арматурой, связывать страну воедино. Чтобы объяснять ненцам и чеченцам, бурятам и дагестанцам – зачем и почему они должны жить в одном государственном образовании.
И любой, кто в России придет на смену Владимиру Путину, окажется перед простой дилеммой. Либо он сам становится "владимиром путиным", который отличается от предшественника лишь эстетически. Либо становится новым "михаилом горбачевым" – и страна начинает расползаться по домам.
Потому что любая децентрализация, любое наделение регионов полномочиями, любая кастрация вседозволенности силовиков приведет к тому, что центробежность начнет конкурировать с центростремительностью.
Российский либерал вынужден раз за разом недоговаривать самому себе. Вынужден молчать о том, что интегральных смыслов у России не существует. Что пространство общих ценностей не так уж и велико. Что некоторым регионам Москва попросту платит дань за лояльность. Что федеральные дотации – это плата за послушание.
Все, чем занимается Владимир Путин, – это консервация статус-кво. Отсюда – попытки поженить советский гимн и имперский флаг. Канонизировать Николая Второго и сохранить Ленина в Мавзолее. Вернуть на карту Санкт-Петербург, но отказать в праве на историю Вятке, сохранив вместо нее Киров. Российский правитель попросту подставляет под шаткое здание государственности все новые опоры. Проблемы лишь в том, что их разнородность слишком очевидна, чтобы можно было надеяться на монументальность конструкции.
И судьба Крыма в этом вопросе тоже будет играть не последнюю роль. Потому что любой пересмотр границ, инициированный в Москве, может спровоцировать цепную реакцию. Когда о том же самом начнут задумываться регионы, которые сочтут себя дозревшими до автономного плавания. Или те, для которых мотив "хватит кормить Москву" перевесит любые разговоры об общем героическом прошлом. В конце концов, этот же мотив ("хватит кормить дотационные союзные республики") руководил частью крымчан, поддержавших в 1991 году независимость Украины.
Проблема России – не в персоналиях. Потому что во многом Владимир Путин – лишь функция. Тому, кто придет ему на смену, либо придется самому стать этой "функцией", либо полностью менять правила игры. А что может стать итогом такого сценария – не знает никто.
! Орфография и стилистика автора сохранены
