Cветило солнце, дело было на улице Неглинной в Москве, у подножья Госбанка СССР, в 1980 году, когда многие из нас не были еще даже задуманы, и существовали только в небесных проектах.
Я шел решительным шагом и думал:
"Ну, какие же они все старье, и какие идиоты, и когда наше поколение придет к власти, мы – в джинсах и поролоновых куртках – мы все устроим так, как должно быть".
Каждый из нас владеет законами арифметики, и может легко подсчитать, что это давно уже случилось, и те, кому первым лился в уши "Иисус Христос – суперзвезда", давно сидят у руля, кто поджарый, кто бодрый, а кто из последних сил выворачивая большое колесо.
И что же?
Светит солнце, мой бодрый авто весело рулит мимо Кремля, и я думаю: "Ну какие же они старье! И как все скучно и предсказуемо! Но когда-нибудь придут юные, те, кто быстро сегодня шныряют в Москве или в Питере, или еще где-нибудь. И выйдут они из пустыни, и будут думать о благе народном, и завалят идеями, и будут ясными, точными, хитрыми и нетривиальными, как китайцы!".
Светит солнце в мое окошко, я читаю юных, и это чтение обещает, что всё может повториться в следующих поколениях. И снова будут те, кто готов поклониться, и те, кто готов вознестись, и те, кто готов изображать из себя просто старье, и те, кто повторяет заезженные пластинки, неважно на левой или правой стороне, и даже те, кто умен, даже очень умен, но только по слухам, не подтверждаемым реальностью, данной нам в ощущениях.
"Модель коллективного поведения" или "коллективного управления", какой она сложилась на постсоветском пространстве", должна быть когда-то разобрана, потому что она не сулит счастья на несколько поколений вперед. Как это случится и случится ли вообще – не знаю.
Пока мы общество – резиновый мяч. Нас сжимают, а мы упорно принимаем старую форму. XIX век, перемешанный с первой половиной XX-го.
! Орфография и стилистика автора сохранены
