Обыски в Гоголь-центре и допрос К.Серебренникова, думается, хорошо вписываются в общую стратегию отношения режима к интеллигенции - особенно за год до президентских выборов.
Интеллигенция последнее время совершенно распоясалась: Звягинцев, отказавшись от госфинансирования, поливает наш образ жизни помоями, размахивая в Каннах русофобскими творениями. Сокуров публично и под камеры теребит национального лидера вопросами об украинском режиссёре Сенцове, получившем срок по "делу" о "терроризме" в Крыму. На Гоголь-центре вообще клейма негде ставить - настоящее гнездо либерализма, гуманизма и атеизма.
Не дай бог, интеллигенция найдёт общий язык с молодёжью, а художники - мастера по части вербовки человеческих душ.
В условиях внешней изоляции, с этой пятой колонной надо что-то делать, не то в команде агитаторов за новый срок Путина останется один Говорухин с Кобзоном.Но
если у вас есть собака по кличке "Комитет", то и проблем нет. Вы командуете: "След!" И когда "следаки" из комитета подбегают к жертве достаточно близко (фрау Меркель не даст соврать), вы командуете: "Фу!" - и ваша жертва - у вас в кармане, с дикой благодарностью в душе, что собачки не порвали вас на части.
Подписантов обращения в защиту Серебренникова (Табакова, Захарова, Миронова, Хаматову и прочих) можно паковать списком, включая их в группу фанатов нового срока Владимира Владимировича.
Политика двух следователей (изувера и доброго дяди) стара как мир. Да и сами "театральные деятели", кажется, понимают, что участвуют в спектакле и к кремлёвской режиссуре особых претензий не имеют.
Они лишь просят путинских борзых действовать помягче, о чём и говорят в своём обращении: "Мы надеемся, что следствие будет проходить объективно и справедливо - без излишней (!) жестокости к лицам, которых коснулось расследование.."
Комментарии вряд ли нужны. Ладно уж, с "жестокостью" они согласны (куда деваться, если этого требует жанр кремлёвского триллера), но "излишней" - умоляют избежать.
Как только ближе к дню выборов последует команда "Фу!", а следственный комитет, гремя цепью, уберётся в свою будку, - театральные деятели подпишут другое письмо - во славу их избавителя, а Хаматова зачитает его у дверей избирательного участка.
! Орфография и стилистика автора сохранены
