"48% респондентов готовы на отключение властями интернета в случае "национальной опасности". При этом более половины из этих респондентов вообще интернетом не пользуются".
Верю. Классический пример такого "респондента" - мой папа.
У него никогда не было компьютера. Он ни разу в жизни не открыл ни одного сайта. Он не умеет отправлять и получать почту. Когда ему, не дай бог, нужно поговорить с кем-то по скайпу (например, со своим первым сыном и моим братом, живущим в Америке, или со своим лучшим другом детства, эмигрировавшим туда же) он едет через пол Москвы к нам домой. Все попытки познакомить его самого с такими дьявольскими изобретениями, как компьютер и интернет, воспринимаются им в штыки.
Интернет виноват у папы в доброй половине мировых бед и провоцирует половину отрицательных явлений.
Революция в Грузии? Это всё ваш интернет виноват. Война в Сирии? Интернет. Рост суицида среди раковых больных? Интернет.
Знания — зло.
При этом сам папа — человек почти энциклопедических знаний, обожает копаться в архивах, включая засекреченные, к которым в своё время имел доступ, поглощает килограммы книг в неделю. Воспоминания, эссе, исследования, расследования — всё это он очень любит.
Но предложи ему покопаться ровно в тех же документах, вернее — в тех, которые есть только в сети, он откажется, причём агрессивно. Потому что интернет, с которым он сам ни разу не сталкивался — абсолютное зло.
И так во всём.
"Крым не отдадим". "Пап, ты когда последний раз был в Крыму? Кому ты его не отдашь? Тебя в кинотеатр через дорогу невозможно вытащить". "Всё равно не отдадим".
Ушедшая молодость, ускользающая жизнь, потеря власти, потеря контроля (в то время, когда так и не исполнилась мечта) делают с людьми страшные вещи. Когда-то мой папа хотел стать богом, и ему не так уж многого для этого не хватило. Теперь он на задворках и не может с этим смириться. Попытка номер последняя. Интернет зло. Крым наш.
Если я не вскочил в поезд, то я пущу его под откос.
Так и Путин, уверяю вас. У моего папы и вашего президента — одна и та же болезнь.
! Орфография и стилистика автора сохранены
