До сих пор благодарен Григорию Померанцу, что 30 лет назад вычитал у него (в самиздатской работе), что "демократия" - это не народовластие, а власть демоса.
А демос - это такое состояние социума, когда все очень хорошо структурированы по территориальным общинам и профессиональным корпорациям. Голосуют, как правило, полноправные женатые члены общины, голос подается (кроме случаев остракизма) - открыто. Все друг друга знают. Заявить гражданскую позицию - дело самоуважения.
Идея анонимного голосования недавних подростков, только что поселившихся в данной местности - абсурдна для античной и средневековой подачи голосов.
Сейчас бы сказали, что демократия - эта власть гражданского общества. Как раз российская конституция гарантирует именно народовластие - плебисцитарную подачу голосов, но не гарантируя независимость гражданского общества, структурно исключает демократию как феномен.
Парадоксально, но такое присущее либеральной форме демократии явление как гарантии прав меньшинства имеет основу во событиях реформации-контрреформации. Именно тогда укрепляется представление, что можно быть в меньшинстве (гугеноты во Франции, католики в Англии) и быть правым, причем правота твоя - это не верность некоей идеологии, но верность Всевышнему, верность Церкви... Тогда и появляется совершенно чуждый античной и средневековой демократии феномен, как требование институализированной защиты прав меньшинства. Тому же периоду Западная Европа обязана доктрине национального суверенитета. Ее придумали иезуиты - чтобы противостоять стремлению сменивших церковь правителей (королей, князей) насадить смену церкви подданным. Появляется понимание, что народ (церковный народ, разумеется) может быть прав вопреки сюзерену и может даже выступить против него, если он впал в ересь. Осталось только подождать "какие-то" двести лет, чтобы естественная секуляризация превратила верховенство суверенитета церковного народа в верховенство суверенитета нации в духе Руссо. Это не значит, что политический либерализм создан продолжателями Игнацио Лойолы, нет, либерализм - это скорее синтез двух антагонистических доктрин - античного представления о достоинстве героической личности и католической - о правоте и одного верного перед лицом торжествующей схизмы. Впрочем, все доктрины - суть синтез (итог аннигиляции) ранее сражающихся насмерть доктрин. Причем, новая доктрина на первом этапе своего существования выглядит как доминирование одной доктрины, а после некоего внутреннего кризиса - они меняются местами. Например, Сталинизм - это синтез большевизма и черносотенной монархии. Большевизм - это синтез пугачевщины и грандиозной социальной инженерии петербургских императоров. Ельцин - это Хрущов, начитавшийся Солженицына...
! Орфография и стилистика автора сохранены
