"А человек ли это вообще?" – задался я вопросом в своем письме Михаилу Ходорковскому 16 декабря, размышляя над озвученной путинской прокуратурой садистской угрозой третьего срока.
«Не будет третьего срока. Будет первый срок или воровской пароход для кремлевской мафии», – заканчивался мой текст.
Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется. Ходорковский уже на свободе и вне досягаемости путинских палачей. Более того, сам грозный Путин вынужден был трусливо мямлить что-то на своей чудовищной по идиотизму пресс-конференции о бесперспективности новых обвинений против Ходорковского.
«Ещё какой матерый человечище, да, пожалуй, и самый человечный изо всех прошедших по Земле людей»,- попытался ответить на мой риторический вопрос коллега Белковский, комментируя «У Корзуна» сенсационное помилование Ходорковского.
Позволю себе решительно не согласиться с талантливым автором, отметившимся в свое время докладом-доносом, сыгравшим роковую роль в судьбе Ходорковского.
Не было там никакой человечинки. Был холодный и липкий страх загнанного в угол афериста, оказавшегося под двойным прессингом.
Во-первых, со стороны западных "партнеров", грозивших не просто бойкотом воровской олимпиады, но и посещением финансовыми омбудсменами досконально известных им кремлевских общаков. А во-вторых, – ближнего круга пацанов, недовольных тем, что охваченный личной патологической местью пахан ставит под удар все нажитое ими вместе непосильным трудом.
Был шантаж Ходорковского пожизненным заключением и смертью в каменном мешке, чтобы вырвать у него "прошение", которое пресс-холуй мафии тут же интерпретировал как "признание".
Я немного знаю Ходорковского и давно переписываюсь с ним. Он мог обещать на переговорах с террористами не принимать участие в политической жизни страны, не пытаться отсудить обратно Юкос. И если он дал их, то выполнит свои обещания. Но он не обещал им оставить в их застенках Лебедева, Пичугина, других узников Юкоса.
Он объездит весь мир, его будут принимать президенты и лидеры общественного мнения. Он добьется освобождения своих друзей. С Пичугиным Путин поступил наиболее подло. За его судьбу он и расплатится дороже всего. Тут "помилованием" ему не отделаться. Тут придется признавать преступность всего режима.
Рокировочка только началась. Пока занимаемое поле покинула одна фигура.
