Как уже многие начали составлять повествования о том, что нам делать, когда наконец рухнет нынешний политический режим, то рассудилось и мне написать об этом посильные соображения. Прежде всего нам, конечно, придется выкарабкиваться из кризиса. Но об этом пусть рассуждают те, кто разбирается в экономике получше меня. А вот о том, как нам избежать повторного наступления на политические грабли, ввергшие Россию в путинизм, попробую порассуждать.
Начнем с анализа того, как мы к нынешнему положению пришли. В Советском Союзе выборы были абсолютной фикцией, к волеизъявлению народа не имеющей никакого отношения. Власть формировала саму себя, никого ни о чем не спрашивая. В конце 1980-х это привело к полному ее коллапсу. Тогда Горбачев решил все-таки обратиться к народу — чего же они-то хотят? Это привело к частичному наполнению выборов их подлинным содержанием: голос народа был хоть как-то услышан.
Однако он оказался совсем не тем, какого ожидали. Народ решительно поддержал Ельцина, противостоявшего тогда замкнутой касте советской номенклатуры. Опираясь на широкую народную поддержку, он повел на нее (номенклатуру) решительное наступление. Сопротивление было отчаянным, вплоть до августовского путча 1991 года. Его провал привел к неожиданным последствиям не только для побежденных, но и для победителей. Они ведь не собирались передавать власть народу, а только хотели заменить старую номенклатуру новой.
Но реальным победителем был народ, который стал, никого не спрашивая, сносить советские памятники, заходить в "святая святых" власти (я сам тогда присутствовал на заседаниях Моссовета, не имея на то никаких полномочий), а номенклатура абсолютно перестала понимать, кого же теперь слушаться, а кого гнать. О государственном строительстве в то время всерьез почти никто не думал (кроме новой номенклатуры, разумеется), казалось, достаточно сменить руководство. Оно и сменилось. Ельцин был всенародно избран президентом суверенной России. За справедливость этих выборов могу поручиться — сам тогда был наблюдателем на участке.
Но новому руководству пришлось выводить страну из тяжелейшего кризиса. За счет чего? Вот тут-то его, руководства, интересы с интересами народа и разошлись. Львиная доля ресурсов была брошена на спасение убыточных отраслей народного хозяйства (экономикой это назвать нельзя) и на то, чтобы из номенклатуры (как старой, так и новой) никто не чувствовал себя обиженным. На защиту населения от кризисных явлений перепадали крохи. Естественно, популярность власти стремительно упала, и ей очень быстро пришлось возвращаться к старым методам. На выборах 1996 года Ельцин победил уже с колоссальным скрипом, и не могу поручиться, что честно. После этого, по всей видимости, отношение власти к выборам постепенно возвращается к советской модели, что достигает своего апофеоза в 2008 году (хотя и в 2000-м, и в 2004-м ситуация уже вполне очевидна).
Подведем итог. Главная политическая проблема России на предстоящем этапе, как мне представляется, такова: как защитить страну от претензий власть предержащих на узурпацию своих полномочий с тем, чтобы впредь от народа не зависеть? Иными словами, как поставить власть под достаточно эффективный контроль со стороны общества?
Первое, что, на мой взгляд, для этого необходимо сделать, – это категорически отказаться от тайного голосования вплоть до полного его законодательного запрещения.
Обоснованием тайного голосования всегда было то, что оно якобы защищает избирателя от возможного давления. Однако в действительности и этой своей единственной функции оно катастрофически не выполняет. Пресловутый "административный ресурс" дает решительное преимущество во влиянии на избирателей тем, в чьих руках находятся рычаги власти в период выборной кампании. Но главное, что тайные выборы дают неограниченные возможности для манипуляции их результатами. Проверить нельзя практически ничего: возможностей скрыть обман гораздо больше, чем возможностей его обнаружить, а главное — доказать. Фактически последнее реально лишь в том случае, если в скрытии обмана допущена грубая ошибка.
Поэтому предлагаю сделать голосование поименным с обязательной публикацией всех списков и выдачей каждому голосующему документа о том, как он проголосовал. Тогда все можно будет проверить. При количестве несовпадений, превышающем допустимый разумный процент (неизбежные ошибки) считать выборы недействительными.
О защите же избирателей от преследования за "неправильное" голосование следует побеспокоиться отдельно. И для этого прежде всего
не стоит автоматически зачислять в избиратели все население страны просто по факту достижения совершеннолетия.
Стать избирателем должно быть доступно каждому, но лишь в том случае, если он сам проявит к этому определенную волю. Это означает, что у избирателя ни в коем случае не должно быть никаких дополнительных прав (сверх тех, что есть у всех граждан), кроме права избирать органы власти. А вот обязанности и ограничения у них должны быть существенные.
Первое и главное ограничение, по-моему, должно состоять в том, что
избиратель не может быть госчиновником. Власть не должна избирать сама себя —
это вполне логичное продолжение принципа разделения властей. Контингенты избирающих и тех, кто может быть избран, должны быть абсолютно различны, чтобы каждый гражданин мог принадлежать либо к одному, либо к другому (впрочем, по своему выбору).
Также полагаю невозможным быть избирателем тому, кто является прямым подчиненным выборного должностного лица — обеспечить независимость таких избирателей не представляется возможным. Но одного этого ограничения, по-видимому, недостаточно. Наверное, доходы избирателя должны быть ограничены неким максимумом (на уровне среднего класса), чтобы избыток либо жертвовался на благотворительные цели, либо сдавался в бюджет. Некоторым ограничением, вероятно, должно быть и то, что участие в выборах следует считать не только правом избирателя, но и его обязанностью. Регулярное без уважительных причин неучастие в выборах должно быть основанием для постановки вопроса о лишении статуса избирателя.
Отдельная проблема — преступления и правонарушения, совершаемые избирателями. С одной стороны, преступная деятельность со статусом избирателя очевидно не совместима. С другой же — именно обвинение в преступлении (грозящим лишением статуса) может быть весьма действенным средством давления власти на избирателя. Так что
необходим эффективный механизм защиты избирателя от преследований, однако не идентичный депутатской неприкосновенности, защищающей любой произвол.
Обеспечить такую защиту может только общество, но не государство, которое в данном случае является заинтересованной стороной. Для этого необходимо принципиально изменить статус общественных организаций. На сегодняшний день они являются чем-то факультативным, не имеющим отношения к устройству общества. Если часть граждан хочет чем-то заняться, государство (если сочтет нужным) милостиво разрешает им создать общественную организацию, лишь бы в политику не лезли.
А надо наоборот:
именно общественные организации должны контролировать государство и позволять ему совершать те или иные действия.
Или не позволять, если законность их или соответствие их интересам общества вызывает сомнения. И в первую очередь это должны быть общественные организации избирателей. Вот Союз избирателей России (условно назовем его так) может и должен обеспечить защиту своих членов от посягательств со стороны государства.
Впрочем, следует побеспокоиться и о том, чтобы этот союз не превращался в закрытую элитарную структуру (иначе он не будет отличаться от депутатского корпуса), а был доступен и полностью прозрачен в своей деятельности. По тем же причинам организации избирателей не должны иметь возможность издавать или "проталкивать" законы и прочие нормативные акты. Не должны они также и прямо вмешиваться в деятельность исполнительных и судебных властей. А вот назначать и проводить выборы (в том числе внеочередные), референдумы, а в исключительных случаях и накладывать вето на государственные акты должно составлять их прямую обязанность.
Отдельный вопрос — привлечение избирателей к суду или следственным действиям. Конечно, избирательские организации должны контролировать это. Но не исключительно они (как это сейчас обстоит с депутатами). Для решения таких вопросов, наверное, придется создавать специальные органы, состоящие как из избирателей, так и из представителей разных ветвей власти, а также журналистов, освещающих (в обязательном порядке) их работу.
Наконец,
только с помощью общественных организаций можно будет поставить под эффективный контроль силовые структуры, в особенности тайные: ФСБ, ГРУ, СВР и прочие.
Для этого, кстати, необходим и закон о государственной тайне, четко ограничивающий круг сведений, которые государству позволяется засекречивать.
Теперь о грустном. Для всего этого необходим совсем другой уровень общественной активности, чем тот, что мы имеем сегодня. И хотя по мере углубления кризиса общественная активность обычно повышается, надеяться на повышение ее качества (то есть в конструктивную сторону, а не в сторону бунта) не приходится. Эту конструктивную активность необходимо целенаправленно формировать. Причем делать это надо сегодня (вернее, вчера), иначе опять опоздаем. Еще хуже, чем в 1917 году.
Что же нам остается делать в нынешних обстоятельствах? Таких дел немного, постараюсь их назвать.
Во-первых,
мы можем (а значит и должны) заняться разработкой новой Конституции для России.
Разрабатывать проекты конституций нам никто не может запретить. И всенародно их обсуждать тоже. Затем нужно будет подумать о разработке и других законодательных актов, в первую очередь Уголовного кодекса. При этом надо хорошо понимать, что вся эта работа будет еще некоторое время вестись "в стол". Поскольку без насилия (а его я полагаю категорически неприемлемым) при нынешнем положении вещей вводить эти законы в действие не представляется возможным.
Однако логика развития кризиса в России и в особенности реакции властей на кризисные явления с очевидностью показывает, что режим свои ресурсы исчерпал.
Ему уже нечем обеспечивать социальную защиту не только широких слоев населения, но даже тех силовых и прочих структур, на которые он опирается. Значит, не за горами время, когда этот режим рухнет. Вопрос в том, что произойдет после этого. Когда власть "валяется под ногами", ее подбирает тот, кто в наибольшей степени к этому подготовлен. Так было и в 1917-м, и в 1999-м. Так что если мы не хотим, чтобы власть снова оказалась в руках военизированной хунты, нужно подготовиться к этому акту (взятия власти) лучше нее.
Вы можете оставить свои комментарии здесь
