Сейчас много пишут и обсуждают возможные последствия снятие Россией эмбарго на поставку Ирану ракетно-зенитных установок С-300. Многочисленные оценки, тем не менее, объединяет одно общее – это взорвет ситуацию на Ближнем и Среднем Востоке. Представляется, что такой подход требует некоторого уточнения и развертывания с учетом ряда факторов исторического и религиозного характера.
Прежде всего, если уж быть точным, то следует сказать о том, что ситуация на Ближнем и Среднем Востоке взорвана уже давно, а именно, начиная с 1979 года, когда произошли два, казалось бы, противоположных события, на долгие годы определившие вектор развития региона. В феврале 1979 года состоялся "исламский переворот" в Иране, названный советским руководством поспешно, или по недоразумению, антиимпериалистической, антимонархической революцией, послуживший, тем не менее, катализатором политизации ислама с чудовищными негативными последствиями.
В декабре того же года решением Политбюро ЦК КПСС в Афганистан был введен "ограниченный контингент" советских войск для борьбы с консервативным духовенством и религиозными фанатиками, мешавшими проводить реформы просоветскому "народно-демократическому" правительству, что предопределило на долгие годы войну в этой стране и образование такого монстра, как "Аль-Каида".
Коммунистическое советское руководство безуспешно пыталось наладить отношения с "антиимпериалистическим" Ираном, духовный лидер которого имам Хомейни называл в ту пору СССР "маленькой сатаной", ставя его на одну доску с "большой сатаной" – Соединенными Штатами. Одновременно с разгромом компартии – Народной партии Ирана, казнями ее руководителей происходили высылки советских дипломатов по подозрению в шпионаже.
"Маленький сатана" был прощен имамом лишь после решения М. Горбачева вывести войска из Афганистана, когда Хомейни в феврале 1989 года великодушно принял тогдашнего мининдел СССР Э. Шеварднадзе, передавшим аятолле послание советского лидера. Это и стало переломным моментом в отношениях двух стран. Волнение и холод в ногах, которые испытывал в тот момент Шеварднадзе, вспоминая позже об этом приеме, лишь говорят о страстном желании "великой державы" наладить отношения с исламским Ираном.
С начала 90-х годов "демократическая" Россия, принимая эстафету у "перестроечного" СССР, как бы наверстывая упущенное, начинает новый этап отношений с Ираном с упором на сотрудничество в атомной сфере, увенчавшийся формированием антиамериканского альянса с приходом Путина. Хотя, по нашему мнению, Тегеран рассматривает этот альянс как временный и тактический, так как пока никто не отменял многочисленные исторические обиды на царскую Россию и СССР, которые иногда прорываются из уст иранцев, включая даже руководящих деятелей. (Пусть в Кремле не забывают об этом.)
В 1992 году между Россией и Ираном заключено соглашение о сотрудничестве в области использования атомной энергии, предусматривающее ряд направлений: использование ядерных технологий в медицине, сельском хозяйстве и промышленности, фундаментальные исследования в области ядерной физики и др. А в 1995 году Россия подписала соглашение о завершении строительства первого блока АЭС в Бушере, начатого еще западногерманскими фирмами во времена шаха.
В отношениях с Ираном Путин идет еще дальше, дополняя "мирный атом" сотрудничеством в военно-технической области. По горячим следам успешно проведенной операции "преемник" по захвату власти в стране выходцами из КГБ, новоиспеченный президент-чекист за несколько дней до президентских выборов в США официально уведомил американскую администрацию об отказе с 1 декабря 2000 года от данных в 1995 году обязательств не поставлять в Иран обычные вооружения.
Режим иранских мулл был не против поддержать предложенную Путиным формулу "враг моего врага – мой друг", особенно четко проявившуюся после его известной агрессивной мюнхенской речи февраля 2007 года, положившей начало открытому противостоянию с Западом.
В ноябре того же года Кремль предложил Тегерану контракт на поставку С-300, якобы, для защиты своей ядерной программы, которая стала вызывать все большее беспокойство на Западе и в регионе, особенно у Израиля по поводу возможности создания иранцами атомного оружия.
При этом чекистами и аятоллами была разыграна многоходовка с отсрочкой реализации контракта под предлогом присоединения России к антииранским санкциям, введенным СБ ООН в 2010 году.
На самом деле, и это показали последующие события, Москва и Тегеран, разыгрывая спектакль судебных споров по этому контракту, ожидали результатов длительных переговоров по ядерной программе Ирана между Тегераном и "шестеркой" международных посредников, в которых поневоле "принимала участие" Россия.
Карты были раскрыты после важнейшего этапа переговоров в Лозанне в начале апреля, когда "шестеркой" и иранской делегацией удалось достичь договоренности с выходом на подписание окончательного соглашения в конце июня. Согласно договоренностям, Иран принимает четкие обязательства по мирной реализации ядерной программы в обмен на снятие международных санкций. Вслед за этим, 13 апреля Путин свои указом отменил в одностороннем порядке эмбарго на продажу С-300 Тегерану, которые, по информации компетентных российских представителей, могут быть поставлены уже в течение месяца, т.е. до подписания окончательного соглашения.
Таким образом, Кремль дал Тегерану сильный козырь в период подготовки финального соглашения, особенно в плане того, чтобы добиться и записать в нем условия по одномоментному снятию антииранских санкций, а не поэтапно, как на этом настаивают США.
Не исключен и расчет Кремля на срыв подписания окончательного соглашения по ядерной программе Ирана, продолжение которой нужно Путину не только с коммерческой точки зрения, но и как орудие ответного давления на Запад в свете украинского противостояния и особенно кризиса в Сирии, где Москва и Тегеран выступают с единых позиций.
В любом случае, не будет преувеличением сказать о том, что этот указ Путина застал Запад врасплох и не вызвал, по понятным причинам, визги радости в Тегеране. Так, в интервью телеканалу "Евроньюс" министр иностранных дел Ирана М. Зариф на вопрос о С-300 лукаво улыбнулся и посоветовал адресовать этот вопрос Москве, которая к удовлетворению Ирана лишь выполнила взятые на себя обязательства и что это, дескать, не имеет никакого отношения к переговорам по ядерной программе.
Необходимо подчеркнуть тот факт, получение долгожданных С-300 будет иметь большое значение для Ирана не только в качестве сильного аргумента в защите и дальнейшем развитии своей ядерной программы. Но и для решения задач, стоящих перед этой страной, главным образом в регионе, где Тегеран в силу целого ряда причин оказался в полуизолированном положении.
На наш взгляд, речь может идти о другом, не менее важном: обладание этими системами намного облегчит иранским муллам реализовывать свой давний план создания так называемой "шиитской дуги", которая является главным проектом Тегерана по переформатированию региона по сектантскому принципу. Тем самым, четко определить сферу своих гегемонистских, религиозно-политических устремлений, взяв таким образом исторический реванш за завоевание в средние века Ирана арабами и узурпирование суннитами верховной религиозной власти, которая, согласно шиитской доктрине, идет от прямого потомка пророка – имама Али.
Перенос архаичных средневековых суннитско-шиитских противоречий в настоящее время была и остается стрежнем идеологических установок и движущим мотивом так называемой "исламской революции" 1979 года и заложена ее духовным лидером аятоллой Хомейни в основу политики Тегерана в регионе.
Новоиспеченные хозяева Ирана заявили о своих претензиях на лидерство среди шиитов, проживающих за пределами Ирана: Ираке, Ливане, Сирии, Бахрейне, Саудовской Аравии и Йемене и борьбе за возврат законного права шиитской ветви на верховенство в исламской умме.
С разной степенью направленности, интенсивности и результативности Тегеран поддерживает шиитские движения в вышеуказанных странах: от создания карманной партии "Хезбалла" в Ливане, поддержки шиитского крыла в руководстве Ирака и военно-экономической помощи президенту-шииту Б. Асаду (сирийских шиитов называют еще алавитами) до инспирирования протестных выступлений шиитского меньшинства в Бахрейне, Саудовской Аравии и в последнее время в Йемене.
Обращает на себя внимание также совпадение по времени развёртывание событий в Йемене, где шиитская группировка, возглавляемая Аль-Хуси свергла президента-суннита, со снятием эмбарго на С-300, что придает Тегерану уверенность в противостоянии с извечным соперником Саудовской Аравией, возглавившей коалицию по борьбе с хуситами. Подчеркнем, что королевство и другие члены коалиции не верят в искренность Тегерана, призвавшего недавно стороны внутрийеменского конфликта сесть за стол переговоров и намерены не прекращать военные действия. Свергнутый президент Йемена и его сторонники отвергли предложение Тегерана, расценив его как очередной маневр по доминированию в регионе.
Поддержка шиитских повстанцев в Йемене и та уверенность, которую демонстрирует Тегеран вокруг этих событий в немалой степени обусловлены и непродуманной политикой западных стран, прежде всего США, которые в разгар йеменского кризиса договаривались о снятии санкций с Ирана – главного морального и материального спонсора хуситов. Возможно и это совпадение.
Но не вызывает сомнение то обстоятельство, что именно отмена Россией эмбарго на зенитно-ракетные установки придаст еще больше наглости шиитским богословам в Тегеране, укрепит позиции Ирана в регионе с дальнейшим размежеванием религиозно-политических сил, что еще больше усилит соперничество мировых игроков.
Между тем, "шиитская дуга" от Ирана до Йемена, которую формирует на Ближнем и Среднем Востоке тегеранский режим с помощью российской поддержки может распространиться и на постсоветский регион вблизи России – Азербайджан, где иранские эмиссары давно уже занимаются подрывной деятельностью против светского режима И. Алиева.
Чем это может грозить мусульманскому Северному Кавказу следует призадуматься нынешнему хозяину в Кремле, возомнившему из себя современного Макиавелли.
