1 февраля исполнилось бы 80 лет Борису Ельцину. Первого российского президента вспоминают на ТВ и в газетах, говорят о том, что еще при жизни он стал символом свободы, честных выборов и независимой прессы, а с его смертью ушла в прошлое целая эпоха российской политики.
Говоря о Ельцине, вспоминают 43 партии и объединения, которые баллотировались в 1995 году в Госдуму, и ворох неподконтрольных Кремлю газет и журналов, критику власти на ТВ, присутствие в парламенте оппозиции.
Президент не сажал политических оппонентов, не громил оппозицию, не остался править страной пожизненно и не запускал маховик репрессий.
Однако с каждым годом рассказы о ельцинской эпохе становятся все больше похожи на мифы. Владимир Милов доходит даже до того, что виновной в пирамиде ГКО и дефолте называет оппозиционную Госдуму. Доморощенные либералы предпочитают справедливой оценке сакрализацию, утверждая, что откат от демократии произошел с приходом Путина. При этом игнорируется тот факт, что Конституция была принятая с грубейшими процессуальными нарушениями в декабре 1993 года после силового разгона Верховного Совета (кстати, того самого парламента, который выбирал Ельцина своим руководителем).
Также игнорируется, что новая Конституция предоставила Ельцину самые широкие полномочия, которыми, по мнению либералов, президент распорядился мудро, по сути, сыграв роль просвещенного монарха.
Вольная либеральная интерпретация конфликта 1993-го исподволь подводит к выводу, что парламентская республика была в то время несостоятельной формой правления и только мешала становлению свободы. Тем самым сознательно или несознательно нивелируется идея реального разделения властей как вредная и не соответствующая историческому моменту, при том что разделение властей и есть сама основа политического либерализма.
Фразу "Ельцин дал российскому народу свободу" нынешние либералы повторяют, как мантру, доказывая, что потеря им власти означала бы конец России. А точнее конец чубайсовской приватизации и гайдаровским реформам, ставшим в конечном счете основой олигархического государства. Система, выстроенная Ельциным, оставалась в той или иной степени демократичной только при наличии у власти его самого. Когда же в соответствии с логикой исторического процесса, потребовавшей предоставление гарантий новому классу крупных собственников, и в качестве приемника материализовался Путин, мы ощутили весь абсолютизм президентской власти.
Придя к власти, ельцинский преемник своими действиями убедительно продемонстрировал всю порочность системы власти, выстроенной до него, и несовершенство новой Конституции.
Борис Николаевич Ельцин не нуждается в адвокатах и не нуждаются в обелении. Он сыграл выдающуюся роль в истории страны, столкнувшейся с необходимостью перемен. Но попытка превратить первого президента в миф — это попытка упорядочить всю мифологию 90-х, через которую лейтмотивом проходит так необходимая многим системным либералам мысль, что при сильном парламенте и без злоупотребления властью в России невозможно проводить экономические преобразования.
Вы можете оставить свои комментарии здесь
